Настоящий мужик. История парня из Anthrax

Некоторые из песен на альбоме «Worship Music», к примеру «Fight ‘Em ‘till You Can’t», получились довольно легко. Это одна из первых песен, которые мы с Чарли написали в конце 2006 года. У Чарли были основные риффы, у меня была идея для бриджа, да и аранжировки родились в одно мгновение. Я написал слова в задней комнате старого дома в Беверливуд, где мы жили с Перл. Мне в голову тут же пришла идея использовать зомби-холокост в качестве метафоры для бессмертной группы. Но название взято из строчки нового телесериала «Звездный крейсер “Галактика”». Я всегда хотел написать песню с таким названием, но каким бы задротом я ни был, я не знал, как написать песню об истории двух главных героев шоу – Гэлене «Шэфе» Тироле (Аарон Дуглас) и Каре «Старбак» Трейс (Кэти Сакхофф). Они боролись с килонами до конца. Довольно просто. Но заголовок скорее говорил о нас как о группе – мы с Чарли и Фрэнки никогда не останавливались, не сдавались и никогда не позволяли себя убить. Мы действительно будем биться до конца. Кроме того, в этой песне были строчки, навеянные комиксом Стива Нилса «30 дней ночи». Строчка «Мрачнейший дьявольский кошмар, чернее зловещих душ, мы должны их победить / Все молитвы богу остаются без ответа» взята из той части комикса, где кто-то молится богу, а вампиры ему отвечают: «Бога нет!» На первый взгляд, это самая задротская моя песня, которой я, фанат научной фантастики и комиксов, дико горжусь.

Некоторые песни написать было труднее, чем остальные, гораздо труднее. Мы никак не могли добить «In The End». Мы столько раз ее перерабатывали, и даже на стадии демо, когда я начал сочинять текст, у нас не получалось добиться нужного результата. Я знал, что хочу написать песню о Даймбэге Даррелле. Не то чтобы почтить память, а просто написать о том, что мы потеряли друга и нам его сильно не хватает. Только было ощущение, что я не воздавал ему должное. Я перечитывал идеи, которые пришли в голову, и все они звучали крайне дерьмово. Я отбрасывал их, писал что-то еще, и было не лучше. С мелодиями дело обстояло еще хуже. У всех были идеи – у меня, Фрэнки, Чарли и Роба – и мы пытались связать их между собой, но безуспешно. Мы на время бросили эту затею, а через три дня вернулись с новыми идеями, но все равно еще нужно было поработать.

В какой-то момент я подумал, что могу написать песню о Даррелле и Ронни Джеймсе Дио. Они оба были нам близки и оба – кумиры. Вот тогда-то текст начал получаться лучше, потому что теперь необязательно было писать об одном человеке. Я мог бы сделать его чуть более общим, но столь же почтительным. А в начале 2010 года мы с Робом были на гастролях с The Damned Things, сидели в машине в Детройте, и Чарли отправил нам на телефоны MP3 файл, написав: «Кажется, готово!»

Мы прослушали файл. Это была совершенно новая аранжировка с абсолютно другим припевом, который придал песне нужную атмосферу. Мы с Робом врубили ее в машине и тащились от новой гитарной гармонии и соляка. Мы перезвонили Чарли и сказали: «Чувак, вот оно! Наконец-то!»

«Worship Music» под завязку набит отличными треками. Это самый законченный альбом в нашей дискографии. «In The End» – моя любимая песня на пластинке, и я обожаю ее исполнять живьем. Я очень горжусь, что мы заморочились с ней и упорно работали, пока В КОНЦЕ КОНЦОВ не получили желаемый результат.

Я знал, что хочу написать на новом альбоме несколько разноплановые тексты. Я уже много писал о плохих отношениях, разводе и своем предназначении в жизни. На «Worship Music» я хотел написать обо всем – от комиксов, научной фантастики до реальной политики. В песне «I’m Alive» я объединил идеи религии и политики. Я не против религиозных людей. Они могут верить, во что хотят. Но когда дело доходит до фанатизма, это начинает пугать. У некоторых религий есть привычка промывать мозги, и я выразил это в таких строчках: «Взгляни в мои святые глаза / Натянутая улыбка, и ты уже под моими чарами». А потом мне очень захотелось добавить мощный посыл о том, во что превратилась Республиканская партия США.

За мою жизнь Республиканская партия стала разительно отличаться от той, какой была в эпоху Рональда Рейгана в 1980-х. Многие республиканцы смотрят на Рональда Рейгана как на героя. Но я считаю, они и понятия о нем не имеют – в курсе только, что он был известным и популярным республиканцем, пришедшим к власти после Джимми Картера. Он вернул партии власть. Это правда. Но если бы они вспомнили и посмотрели на его политику и то, что он излагал – особенно в отношении налогов, – это шло вразрез с тем, о чем говорят республиканцы начиная с 2000 года. Они все время цитируют этого человека, как будто он их Иисус, но в то же время все, чего они хотят, – полная противоположность тому, что делал Рейган. Все стало крутиться вокруг денег, и они падают ниц перед «религиозными правыми» или любой другой группой с особыми интересами, у которой водятся бабки, вне зависимости от того, поддерживают ли они их мнение.