Настоящий враг

– Возможно, эта часть плана тебе была неизвестна, – парировал Карлос. – Возможно, они сделали тебе какое-то предложение, а ты отказался.

– Подумай об этом – подумай об этом хотя бы секунду, – вскипел Скотт. – Зачем мне это делать?

– Значит, ты действительно ничего не знал о ее прошлом?

– Я даже не знал ее настоящего имени, пока ты не пришел и не сказал мне его.

Карлос покачал головой, встал и начал мерить шагами комнату.

– Я не знаю, во что верить, – ответил он. Голос Карлоса звучал слабее, будто он терял уверенность, будто наконец начал понимать, что его теория о заговоре Скотта с преступниками не имеет никакого смысла.

Затем он стал давить расспросами о том, что же на самом деле здесь произошло.

– Погоди, я понял, – сказал Скотт. – Я понял, почему ты расстроен и обвиняешь меня в сговоре с Дуганом. И почему ты приехал расспрашивать меня один, без Уоррена и Джеймса. Ты здесь один, потому что тебе уже досталось за то, что ты упустил меня. Если начальство узнает, что ты позволил известной преступнице приблизиться ко мне на улице у тебя на глазах, это будет стоить тебе работы. Итак, ты решил пойти ва-банк: пришел сюда, обвинил меня в знакомстве с Дженнифер-Моникой в надежде раскрыть несуществующий заговор и вернуться к начальству с большим кушем. Но проблема в том, что ты сам себе не веришь.

Карлос остановился и сказал:

– Ладно, мужик, ты прав, моя задница долго была под угрозой увольнения, и ты сейчас должен быть со мной честен. О чем вы говорили в той закусочной?

Вспоминая разговор в основном о муравьях, Скотт ответил:

– Ничего особенного, болтовня ни о чем. О работе: она сказала, что работает фотографом. Родилась в Хобокене, но сейчас переехала в Верхний Ист-Сайд.

– Что еще?

– Мы говорили о наших детях. Она сказала, что у нее есть дочь-подросток, и, подожди, она спросила меня, в какой школе учится Кэсси. Сказала, что ее дочь перешла в ту же школу. Если она и правда работала с Дуганом, то, возможно, именно так она узнала, где ждать Кэсси.

– Значит, ты думаешь, что Моника Раппачини была в машине с похитителями? – спросил Карлос.

– Не знаю, – сказал Скотт. – Кэсси об этом ничего не говорила, но она могла там быть. Кэсси не могла видеть, кто вел машину.

Карлос уставился на Скотта и сказал:

– Ты что-то скрываешь от меня, мужик? Лучше скажи мне прямо сейчас. Если эти люди однажды похитили твою дочь, кто знает, что они попробуют в следующий раз.

– О чем ты говоришь? – спросила Кэсси. Она вошла в комнату тихо, так что Скотт ее не заметил.

– Ни о чем, милая, – сказал Скотт.

– Он сказал, что кто-то попытается снова похитить меня, – сказала Кэсси.

– Это неправда, – ответил Скотт.

– Но это то, что он сказал, – повторила Кэсси. – Я хочу знать, что происходит. Я имею право знать! – Кэсси начало трясти, в глазах появилась паника.

– Ладно, успокойся, – сказал Скотт.

Но все только ухудшилось – Кэсси закричала и заплакала.

В какой-то момент Карлос сказал:

– Я буду ждать в коридоре.

С трудом Скотту удалось успокоить страхи Кэсси и убедить ее в том, что ей не грозит никакая опасность. Она вернулась в свою комнату, а Скотт вышел в коридор и шепотом сказал Карлосу:

– Послушай, я ответил на все твои вопросы. Приказ о защите снят, поэтому официально у тебя нет причин здесь находиться.

– Извини, что твоя дочь это услышала, – сказал Карлос. – Я знаю, что у тебя ничего общего с Дуганом не было и что ты не догадывался, кто на самом деле та женщина. Ты хороший человек и любишь свою дочь. Но я также уверен, что ты чего-то недоговариваешь.

– Если бы я что-то знал, я сказал бы тебе. – Скотт надеялся, что голос его звучит искренне и убедительно. Он продолжал шепотом: – Послушай, может быть, все это просто совпадение. Ладно, она солгала о своем имени и молчала о своем темном прошлом, но значит ли это, что она имеет какое-то отношение к Дугану? Она могла солгать, потому что мы пили кофе, и она не хотела рассказывать всю правду о себе. Это был не первый случай, когда женщина солгала мне на свидании. Одна сказала, что она одинока, а на следующий день я увидел ее в парке вместе с мужем и детьми.

Скотт знал, что он затягивает разговор с помощью этой аналогии, но продолжал:

– Я уверен, это похожие ситуации. Знаю, что ты думал о чем-то более масштабном, но вот что я тебе скажу: если эта Моника свяжется со мной, ты станешь первым, кому я позвоню. Но не думаю, что это произойдет. Я встретил женщину, она отшила меня, и мы больше никогда не встретимся. Впрочем, это не в первый раз.

Карлос не смеялся, даже не улыбался, но Скотт и не ожидал от него этого. Карлосу пришлось согласиться с ситуацией – у него не было выбора.

– Хорошо, – сказал он. – Я ценю это. Давай, до связи, мужик. И не волнуйся, я не приду снова без приглашения. Обещаю.