Настойка мухомора для босса

– Боже мой, какая я эгоистка. Тебе плохо, а я счастлива, – сказала Дана, целуя его искалеченную руку. – Если бы я могла хоть чуточку унять твою боль… Но, вот, сделать маленький подарок в моих силах. Я открою тебе тайну. Только ты и я будем знать ее.

Костя немного отстранил ее от себя и вопросительно заглянул в лицо.

– Тайну? У тебя были от меня тайны?

– В некоторой степени. Я лишь хотела тебе сообщить, что скоро рассвет. Но, не будем огорчаться. У нас впереди еще будет много расветов. Поверь, это не последний. Вот только дорогу я к ним пока не знаю…

– Спасибо, – он прикоснулся горячими губами к ее лбу, затем поцеловал глаза. – Лучшего подарка я бы не хотел. Спасибо за то, что ты у меня есть, именно такая, и за твою веру и поддержку, за любовь и, еще… мне давно следовало сказать тебе… В общем, прости меня.

– За что?

– За мою беспомощность и за то, что я втянул тебя во все это.

Она промолчала, устроившись на его плече. Казалось, Костя уснул.

Дана потрогала его лоб и щеки – он весь горел и тяжело дышал, изредка постанывая. Она с болью смотрела в родное лицо, изуродованное кровоподтеками, и губы сами шептали, как заклинание, слова придуманной молитвы:

– Господи! Помоги ему, исцели его и дай ему силы. Защити его, спаси и сохрани. Не дай ему, Господи, погибнуть, не допусти такой несправедливости. Спаси его, молю тебя, потому, что я люблю его, люблю всем сердцем, всей душой, всем естеством своим и уповаю на твою милость, Господи…

Костя снова застонал, и она ласково погладила его по горячей щеке. С грустью подумала о детях и вспомнила Нонну. Как она была права, когда так категорически запретила своей непутевой племяннице совать нос в чужие дела. Но Косте нужна была ее помощь. С самого начала она сопротивлялась странной силе, влекущей ее к этому человеку. Но лишь с ним ей удалось испытать стремительность чувств, которые бывают в жизни тех, кто живет не по правилам. Тяжело вздохнула и подумала о том, что судьбу еще никому не удалось обмануть.

Интересно, где сейчас ее мудрая тетка? У той всегда был готов ответ на любой вопрос, даже на самый трудный.

В какое-то мгновение ей показалось, что Нонна слышит ее, и Дана решилась попросить у нее совета и помощи. Это ничего, что их разделяет такое расстояние. Они одной крови и чувствуют друг друга всегда.

Усталость, накопившаяся за день, сделала свое дело, и она не заметила, как уснула, крепко обнимая своего невенчанного мужа.

Странная вспышка ослепила лицо и в ореоле синеватого света она увидела Нонну. Сон это или все происходит на самом деле? Она, как завороженная, смотрела в строгое теткино лицо.

– Вставай! Просыпайся! Скоро рассветет. Времени мало. Борись! – приказывал ей знакомый голос. – Собери все силы. Иди вперед. Иди в свой сон. Господь с тобой и я молюсь за тебя.

Дана вскочила, как от удара. Сердце бешено колотилось, готовое в любую минуту выскочить из груди. Что-то случилось до того, как она проснулась. Что? Что это было?

Задавая себе вопросы, она бродила по конюшне, натыкаясь в темноте на какие-то предметы, заходила в каждый отсек, возвращалась назад и снова шла туда же. Она еще и сама не знала, что ищет, но уже что-то искала и чувствовала неподвластную пониманию силу, в которую верила и смиренно следовала ее повелениям. При этом пыталась вспомнить что-то очень важное, но никак не могла уцепиться за край ниточки, которая помогла бы распутать этот клубок мыслей. Ей что-то снилось. Сначала была Нонна. Она заставляла ее бороться. Но, что было еще? Это обязательно нужно вспомнить.

Устало опустилась на сено, продолжая напряженно всматриваться в темноту. Неожиданно взгляд ее остановился на торцевой стене конюшни. Какое-то большое темное пятно выделялось на общем фоне. Медленно поднялась и пошла вперед. Руки нащупали пожарный щит. На нем висело ведро, лопата и, еще что-то, плохо различаемое в темноте.

Сон! Она видела эту стену во сне.

Дана потрогала руками щит и вдруг вспомнила, как уже отодвигала его, открывая небольшое окошко. Оно находилось под щитом. Вот он путь к их свободе. Он приснился ей еще до знакомства с Костей. Выходит, этот пожарный щит с ведром и лопатой в конюшне Стаса уже тогда ждал ее?

Она украдкой оглянулась, как будто кто-то мог ее видеть, и попыталась сдвинуть щит с места. Он был очень тяжелый и не поддавался ее рукам. Дана долго возилась и почти выбилась из сил. Наконец ей удалось расшатать гвозди и немного оторвать щит от стены. Он со страшным грохотом упал, обнажив небольшое окно с рамой накрест.

Костя услышал шум и проснулся.

– Дана, ты где? Что случилось?

Она слышала, как он попытался подняться, но тут же со стоном снова упал на сено, и побежала к нему.

– Костя! Ты даже не представляешь, что мне сейчас удалось.

– Только не говори, что ты сломала стены и открыла нам путь к свободе, – насмешливо сказал он и поморщился от боли.

– Почти открыла. А, знаешь, ты совершил опрометчивый поступок, когда сделал мне предложение. Но теперь уже поздно крутить колеса назад, и, как всякий порядочный человек, ты просто обязан на мне жениться.