Настольная книга сердцеедки

— Пока нет, но иногда мне кажется, что идея хорошая, — вздохнула Даша. — Но только вот ведьма, да еще и лесбиянка — это уж слишком. Нет, просто моя сила в чем-то таком, чего я до конца пока не поняла.

— Знаешь, Даш, я тебе честно признаюсь — мне не хочется больше быть неудачницей! — воскликнула Аврора. — Я хочу жить так, как хочу, — достичь чего-то не тем способом, какой видят мама, или Жанна, или Степа, а пойти своим путем и добиться успеха! Понимаешь?

— Конечно, я тебя понимаю! Только поверь мне, быть ведьмой — не так легко, как тебе кажется.

— Слушай, не обламывай кайф! — Аврора ткнула в подругу указательным пальцем. — И, кстати, чтобы поднять настроение — Донат мне очень понравился! И я с удовольствием вылижу пару его ботинок!

— Знаешь, а ты ему тоже понравилась, — сообщила Даша.

— Откуда знаешь? Он тебе сказал? А сколько у него было женщин? Когда вы с ним встречались, он как себя вел…

К озеру подруги приехали к обеду — сонные, так как не спали с прошлой ночи, голодные и разбитые (даже несмотря на то что всю дорогу вели вдохновенную беседу о Донате).

Дверь открыла Нина, которая в одной руке держала стакан воды, а другой обмахивала рот.

— О боже! Эта крокодилица опять приготовила что-то огненное… — стенала она. — Это же жрать невозможно — поднесешь спичку, и так называемая еда взорвется.

— Ну, что ты — она старается, как умеет, — утешила ее Даша, которая стала относиться к берберке значительно лучше после того, как узнала, что та может им помочь. А может и не помочь — кто ее знает?

— Слушай, а я так и не поняла, почему вы ее троглодиткой называете? — негромко спросила Аврора у Даши.

— Она в пещере жила в Африке, — пояснила Даша. — Там у нее дом. Но мы не видим в том ничего плохого, наоборот — всячески восхищаемся людьми, которые существуют в отрыве от цивилизации, а в частности — очень любим эту… Как ее, кстати, зовут?

— Халида, — буркнула Нина. — Хотите бутерброды с ветчиной?

Они устроились у Нины в комнате и с энтузиазмом принялись за еду. Когда у Авроры во рту оказалась половина бутерброда с маслом и паштетом, а Даша вцепилась зубами в кусок пирога с капустой, дверь распахнулась, и вошла Мила. Она побледнела и как будто усохла, над веками лежали коричневатые тени, но, в общем, выглядела не то чтобы очень болезненно.

— Дашка! — завизжала она и бросилась на племянницу. — Я их разносила!

— Что? — поморщилась Даша и попыталась заглянуть тете в глаза.

— Туфли от «Феррагамо»! — торжествовала Мила. — Что ты на меня уставилась? Ты что думала, мы сидим тут, обложившись каталогами гробов, и оплакиваем нашу бренную жизнь?

— Мила, конечно, я так не думала, но если бы ты сошла с ума, я бы не удивилась, — созналась Даша.

— Нет, вы только ее послушайте! — возмутилась Мила. — Ничего тебе не завещаю! Оставлю только Халиду со всеми ее кувшинами. Ну?

— Что «ну»? — Даша вернулась к пирогу.

— Не зря я Халиду сюда притащила? — усмехнулась тетя.

— Пока рано радоваться, — не сдавала Даша позиции. — Мы должны…

— Ничего не рано! — перебила тетя. Она наклонилась поближе к девушкам и заговорила шепотом: — Халида — колдунья. Она там у себя поругалась с женой вождя, и ее уже собирались казнить, но я ее забрала, потому что она меня поразила своей силой. Она, конечно, дикая, ни хрена в современных технологиях не понимает, да и знает всего десять заклятий, но она очень мощная, и к тому же десять ее заговоров стоят целых ста.

— Она все в дом тащит! — возмутилась Нина. — На всех барахолках Мила — любимая клиентка. А теперь уже и на людей перешла!

— Какая ты дура, я просто удивляюсь! — Мила изобразила на лице отвращение.

— Чему ты можешь удивляться? Мозгов-то нету! — подбоченилась Нина.

— У тебя на лице рот, чтобы есть и пить, а не разговаривать! — прикрикнула Мила.

— Молчать! — заорала на них обеих Даша. — Они так часами могут пререкаться, — пояснила она Авроре и снова повернулась к тете: — Ты говорила с Халидой?

— Ой… — Мила потянулась к пирогу с капустой и быстро съела его целиком.

Девушки завороженно смотрели, как вредная и энергетически опасная еда — пирог пекли в кулинарии — исчезает с рекордной скоростью.

— А фто? — с набитым ртом рявкнула на наблюдающих Мила. — Еда для меня как наркотик, и если бы не Халида, я бы уже на борщах с горя опухла!

— Так ты ешь троглодиткину мерзость, чтобы не потолстеть? — взвизгнула Нина.

— Что и тебе советую, у тебя вон уже не фартук, а пачка, как у балерины! Со всех сторон выпирает! — завопила Мила.

Но Аврора взяла разделочную доску, на которой раньше лежал разрезанный на куски пирог, треснула ею по столу так, что чашки подскочили, и рявкнула:

— Вы меня заколебали! Хватить лаяться! Пошли к Халиде!

Она дернула стул, на котором сидела Мила, так что та едва успела вскочить, и распахнула дверь комнаты. Мила выпятила губу и с одобрением, смешанным с удивлением, посмотрела на Дашу. Даша улыбнулась и пожала плечами.

— Ты что психуешь? — поинтересовалась она у Авроры.

— Кажется, мне очень хочется побыстрее разделаться с Алисой и поехать с Донатом на Эгейское море, — объяснила та. — Я у тебя уже спрашивала, он всех зовет на Эгейское море?