Настольная книга верующего

«Всенощное бдение объединяет великую вечерню с литией и благословением хлебов, утреню и первый час. Глубокое богословское содержание, нравственно-назидательный характер чтений и песнопений службы, выработанное веками богатство художественно-музыкального содержания делают всенощную сокровищницей православного богослужения. Драматизм переживаний всенощной службы и ее молитвенный дух подготавливают христианина отложить все земные попечения и достойно, с чистой совестью и благоговением приступить к Божественной литургии…

Всенощное бдение отображает историю Церкви Божией в ветхозаветное время и показывает, что Ветхий Завет имеет свое логическое завершение в Новом Завете.

Общая богословская мысль вечери – спасение человечества в Ветхом Завете через веру в грядущего Мессию – обещанного Богом Спасителя мира. Чин вечери слагался под влиянием литургии, поэтому в них много сходных элементов. На литургии Господь руками священника приносит себя в бескровную жертву, на вечере – духовное, молитвенное, благодарственное приношение Богу».

Протоиерей Максим Козлов

Шестопсалмие

Шестопсалмие – одна из важнейших частей утреннего богослужения Православной Церкви, состоящая из шести избранных псалмов: Пс з, Пс 37, Пс 62, Пс 87, Пс 102 и Пс 142. Шестопсалмие во все почти время года читается на каждом утреннем богослужении, повседневном, субботнем и воскресном (исключение составляет Светлая Пасхальная седмица).

Сидеть во время чтения шестопсалмия нельзя никоим образом (исключая, конечно, больных и немощных старцев). Устав церковный придает чтению шестопсалмия особенно важное молитвенное значение. Так, в 9-й главе Типикона о чтении шестопсалмия говорится: «Егда же глаголется шестопсалмие, тогда подобает со вниманием слушанию прилежати: покаяния бо псалмы исполнены суть, и умиления. Глаголем же сия псалмы со благоговением и со страхом Божиим, яко Самому Богу невидимо беседующе и молящеся о гресех наших».

Совместимо ли с таким значением шестопсалмия, как усиленной умиленно-покаянной молитвы, сидение? Еще хуже, когда, как это теперь нередко приходится видеть, во время шестопсалмия между собою разговаривают или совсем выходят из церкви. Преступным надлежит признать совершенно недопустимое сокращение шестопсалмия, когда, вместо положенных шести псалмов, читаются только три или четыре псалма, и, таким образом, получается уже не шестопсалмие, а «трехпсалмие» или «четырех-псалмие».

С еще большей силою и выразительностью говорит наш Типикон о необходимости особенно благоговейного отношения к слушанию шестопсалмия в 49-й главе («О четыредесятнице»): «И глаголет (чтец) шестопсалмие со всяким вниманием, не борзяся, но со страхом Божиим, яко Самому Богу беседующе невидимо. И не имать кто власти шепты творити, ниже плюнути: но паче внимати от псаломника глаголемым, руце имуще согбены к переем, главы же преклонены, и очи имуще долу, сердечными очима зряще к востоком, молящеся о гресех наших, поминающе смерть, и будущую муку, и жизнь вечную».

Ввиду такого особо важного значения шестопсалмия, оно читается обязательно среди церкви. Устав указывает даже читать шестопсалмие «предстоятелю», т. е. старейшему из священнослужителей (если в церкви несколько священников), что доселе во многих местах соблюдается на православном Востоке, где не редко шестопсалмие читает сам архиерей, чем и подчеркивается его особенная важность.

При чтении шестопсалмия, по уставу, большая часть светильников должна быть погашена, и уж совершенно недопустимо оставлять яркое электрическое освещение, введенное ныне почти во всех храмах: Это делается для того, чтобы очи наши не развлекались ничем внешним, и мы с вниманием могли бы слушать читаемое, обращая свои мысленные взоры внутрь своей души. По символическому значению своему, чтение шестопсалмия должно напоминать нам Вифлеемскую ночь, когда все погружено было в ночной мрак, и само человечество погружено было в духовную тьму, взывая в лице лучших сынов своих к Богу о помощи и спасении.