Настройщик

— Не волнуйтесь, мистер Дрейк. Когда я отправляюсь на охоту, я очень редко стреляю из ружья. Может быть, подстрелю одного-двух кабанов, если будет, кому отвезти их в лагерь. Но цель моих поездок не в этом.

Эдгар почувствовал, что теряет терпение.

— Тогда я, вероятно, должен спросить у вас, в чем же она.

— Сбор коллекций. В основном ботанических, хотя это часто непосредственно связано и с медициной... Я посылал образцы в Королевский ботанический сад в Кью. Вы и представить себе не можете, насколько обширен здесь материал для исследований. Я здесь уже двенадцать лет, и до сих пор весьма далек от постижения всех глубин шанской фармакопеи. Но это неважно, вам стоит поехать со мной просто потому, что здесь очень красиво, потому что вы только что приехали, потому что вы — мой гость, потому что с моей стороны было бы, наконец, невежливым не показать вам всех чудес вашего нового дома.

«Моего нового дома», — мысленно повторил Эдгар, и тут в кустах за рекой снова что-то зашевелилось, как будто птица захлопала крыльями, взлетая. Кэррол потянулся за подзорной трубой и долго смотрел в нее. Наконец он опустил ее.

— Хохлатый зимородок. Нередкая птица, но все равно очень симпатичная. Мы отправимся не позднее чем через час. «Эрард» может подождать еще один день.

Эдгар слабо улыбнулся.

— Я успею хотя бы побриться? Я не брился уже бог знает сколько дней.

Доктор порывисто вскочил.

— Конечно. Но не старайтесь мыться слишком тщательно. Не пройдет и часа, как мы все снова будем в грязи. — Он положил салфетку на стол и снова заговорил с одним из юношей, который, выслушав его, помчался куда-то через поляну. Доктор пропустил Эдгара вперед: — Пожалуйста, после вас, — проговорил он, бросая окурок сигары в песок и затаптывая его сапогом.

Когда Эдгар вернулся в свою комнату, он нашел на столе небольшое корыто с водой, а также бритву, крем для бритья, кисточку и полотенце. Он плеснул в лицо водой это принесло короткое облегчение. Эдгар уже не знал, что же думать о Кэрроле и о своем задании, с которым он сюда приехал и которое откладывалось ради похода за цветами. Его томили неясные сомнения. Что-то в манерах доктора приводило его в замешательство, он пока не понял, как соотнести легенды о враче-солдате с этим приветливым, даже несколько развязным человеком, который угощал его чаем с лепешками и повидлом и восторженно наблюдал за птицами. «Может быть, все от того, что это все равно слишком по-английски, — подумал он, — в конце концов, прогулка, если это можно так назвать, вполне приличный способ развлечь гостя». Но все же Эдгар не мог избавиться от смутного беспокойства. Эдгар взял бритву и начал бриться, делая осторожные движения, медленно водя бритвой по коже и проверяя гладкость щек ладонью.

Они сели на двух пони, уже оседланных, которые ждали их на поляне. Кто-то вплел в их гривы маленькие цветочки.

Вскоре к ним подъехал Нок Лек, тоже на пони. Он кивнул обоим мужчинам. Эдгар был рад снова увидеть его, но обратил внимание, что юноша держится иначе, чем во время их поездки: в присутствии доктора его самоуверенность сменилась почтением. Кэррол жестом указал ему место впереди их маленького отряда, тот сразу же развернул своего пони и тронулся вперед.

Проехав поляну, они оказались на тропе, бегущей параллельно реке. Эдгар определил по солнцу, что они направляются на юго-восток. На пути им встретились небольшие ивовые заросли, подступающие к самой воде. Листва была густой, а ветви — низкими, так что Эдгару пришлось нагнуться, чтобы не зацепиться за них и не вылететь из седла. Тропа повернула вверх по склону, n постепенно ивы остались внизу, сменившись сухим кустарником. На гребне, возвышающемся над лагерем, они остановились. Под ними, на северо-востоке, простиралась обширная равнина, на которой виднелись небольшие группы бамбуковых хижин. К югу, постепенно повышаясь, тянулась гряда холмов, похожая на позвоночник ископаемого скелета. Вдалеке едва можно было различить в солнечном сиянии высокие горы.

— Сиам, — проговорил доктор, показывая в сторону гор.

— Я не знал, что это так близко.

— Примерно восемьдесят миль отсюда. Поэтому Военному министерству так важно удержать Шанские княжества. Кроме Сиама, нас ничто не отделяет от французов, чьи войска уже подошли к Меконгу.

— А эти селения?

— Шанские и бирманские деревни.

— Что они выращивают?

— Преимущественно опийный мак... хотя масштабы посевов здесь далеко не те, что на севере, в Коканге, или на территории Ва. Говорят, что в Коканге столько мака, что все пчелы там впадают в опиумный сон и больше никогда не просыпаются. Но и здесь собирают вполне приличный урожай... Вот вам и еще одна причина, по которой нам невыгодно терять Шанские княжества. — Он сунул руку в карман и достал жестяную коробку. Вложив сигару в рот, он снова предложил коробку Эдгару. — Вы еще не передумали?

Эдгар покачал головой:

— Я читал о маковых плантациях. Мне казалось, что его выращивание запрещено индийским законом об опиуме. В материалах было сказано...