Наступление

В конце концов он не вытерпел, быстро перешел по мосту через Осым, свернул на соседнюю улочку и остановился возле ее дома на том месте в зарослях акации, где они почти каждый вечер прощались. Окно Лиляны светилось.

Вскоре свет в комнате Лиляны погас, тихо скрипнула дверь. Легкой походкой девушка сошла по ступеням в переднюю.

Прошло еще минут двадцать. Запоздавшая парочка остановилась у стены кустарника по другую сторону улики. Время от времени до его слуха доносился тихий шепот и приглушенный девичий смех. Он устал от бесконечного ожидания.

Сельский колокол давно уже оповестил о наступлении комендантского часа. Кирчо бессознательно вышел из-за акации и поплелся по улице. Несколько раз он останавливался и украдкой посматривал назад. Впереди показались мужчина и женщина. Заметив человека в военной форме, оба нерешительно остановились, взялись за руки. Он отвернулся от них, ему стало еще обиднее и мучительнее: люди боялись его. Мужчина и женщина заторопились вниз по улице…

Расстроенный и встревоженный, он вернулся в школу. Но и здесь ему не сиделось на месте. Казалось, этой ночью он сойдет с ума.

Время приближалось к одиннадцати.

Село уже спало. Стояла спокойная летняя ночь. Мягкий лунный свет заливал улицы и дома.

Слановский снова вернулся на старое место. Окно Лиляны светилось. Занавеска была опущена. Вдруг чей-то силуэт мелькнул за окном и тут же исчез. Слановский тихо свистнул. Немного подождал. Лампа погасла. Он обрадовался, что она услышала его, и с трепетом и радостью стал ждать, когда она выйдет. Время тянулось мучительно медленно. Он подумал, что она его не поняла. Снова свистнул. Ничего. В тишине послышались осторожные далекие шаги. Вздрогнув, он оглянулся по сторонам. В конце улицы появился силуэт человека. Слановский присел и бесшумно скрылся за кустами. Он почувствовал, как краснеет от обиды и стыда. Незнакомец несколько раз осторожно останавливался, оглядывался по сторонам. Затем приблизился к дверям. В руке он что-то держал, а на спине выделялось нечто похожее на ранец или узел. Только теперь Слановского, как горящим углем, обожгла боль сомнения. Не было ли у Игнатова оснований? И не был ли он прав?

Незнакомец отодвинул щеколду калитки и потонул в темноте двора. Слановский поднялся, ошеломленный и изумленный. Окно Лиляны приоткрылось немного, и до слуха Слановского долетел едва слышный шепот. Незнакомец оперся спиной о дверь летней кухни. Прошла минута, другая. Лиляна открыла наружную дверь, осторожно сошла по ступеням, на ходу повязывая голову платком.

Оба вошли в летнюю кухню. Сердце Слановского разрывалось от ревности, обиды и гнева.

Он машинально стряхнул с брюк и кителя присохшую сухую листву и комки земли. Он не знал, что предпринять, совершенно потерял самообладание и, усталый и измученный, был готов на самый безрассудный поступок.

Слановский обошел ограду и оказался у задней части двора. Пролез через маленькую дырку в заборе. В голове сильно шумело, он даже не слышал собственных шагов. Прижался к стене летней кухни. Изнутри долетал сдавленный говор. Из отдельных слов, которые можно было уловить, он понял, что тон разговора довольно сердитый. Лиляна отвечала отрывисто, почти односложными словами. Собеседник старался говорить тихо, почти шепотом, но это ему не всегда удавалось. Охваченный гневом, злостью и волнением, Слановский до боли напрягал слух, чтобы уловить нить разговора. Незнакомец заговорил на высоких нотах, и Слановскому показалось, что этот голос ему знаком. Лиляна слушала его молча, а после короткой паузы заговорила гневно:

— Никто не позволяет тебе так вести себя со мной! — Эти слова девушки Слановский различил ясно. — Знают ли товарищи, что ты пришел сегодня для личных объяснений?

Незнакомец прервал ее:

— Не я, а ты будешь давать объяснения товарищам… Полагаю, ты хорошо понимаешь, о чем идет речь… Если ты будешь продолжать дружить с этим жандармом, мы перестанем тебе доверять…

Слановский не слышал ответа Лиляны. Только сейчас он понял, что речь идет о нем, что это его назвали жандармом. «Но кто этот незнакомец, этот таинственный соперник, который знает все потайные места ее двора и дома и кого она в этот вечер ждала, возможно, с нетерпением?»

Лиляна добавила спокойно и четко:

— Слушай, Данчо, мне кажется, что ты зашел слишком, далеко. Только ты один продолжаешь наговаривать на этого человека, и абсолютно необоснованно.

Слановский не мог уловить конца мысли, но был потрясен открытием. Данчо Данев — вот кто был его неизвестный соперник. Полиция и жандармы его ищут всюду, где только можно, а он…

Снова наступило молчание. Слановский подумал, что они в любой миг могут выйти. На цыпочках он отдалился от стены, вышел на улицу и поспешно направился к школе, как будто его кто-то преследовал.

В голове хаотически переплелись обида, тоска, страх и какая-то неопределенная радость.

* * *

На следующее утро, около десяти часов, Слановский легко открыл деревянную дверь. Лиляна увидела его из окна и, пока он поднимался по лестнице, успела подойти к входной двери.