Наталья Гундарева

Необходимо уточнение. Гундарева, действительно, становилась полноправным автором, но никогда не в ущерб и не в противоречие общему авторскому замыслу. Она трактовала образ глубоко, самобытно, обогащая и шлифуя его «подсмотренным» в жизни, добытым из глубин собственного духовного и житейского опыта, тщательно и очень обдуманно выбранным из «груза пережитого», – но весь этот процесс был неразрывно связан с общим рисунком режиссера и партнеров, с чутким улавливанием той атмосферы, в которой зарождалось, развивалось и вершилось хрупкое чудо искусства.

Именно потому и выкладывалась, затрачивалась так в каждой, абсолютно каждой своей роли.

В упомянутой выше статье Александр Володин писал: «В критике стало утверждаться представление о Гундаревой как об актрисе, которая привела в искусство своих плотских, бездуховных, вызывающе приземленных героинь. Они демонстрировали себя по-хозяйски полноправно. Всех радовало, что актриса ничего в них не смягчала, работала бескомпромиссно и сочно. Казалось, что играть таких разнообразно пошлых женщин и есть ее актерская судьба... Забыл, кто сказал: „Одним крылом по земле, другим – по небу“. Вот это „по небу“ разглядели не сразу. А оно уже существовало».

Несмотря на точность определения, есть в этих словах драматурга некое преувеличение и даже – смещение. Ведь кроме «плотских, бездуховных, вызывающе приземленных» Кати Найденовой, Липочки, Анны Доброхотовой, Валерии уже были сыграны и замечены Надежка, Катя Никанорова, Марфенька, Мирандолина, Люська, Дуняша в телевизионном чеховском «Вишневом саде» (постановка Леонида Хейфеца) – трогательная, нежная, как цветок, глупенькая влюбленная полубарышня-полукрестьянка.

И была уже Дуся в «Осени». Именно она, как представляется, и стала той «площадкой», оттолкнувшись от которой, Наталья Гундарева устремилась другим крылом в небо, сыграв Нину Евлампиевну Бузыкину в фильме Георгия Данелии «Осенний марафон».

«Приглашение Натальи Гундаревой – вчерашней „сладкой женщины“ и „гражданки Никаноровой“ – на роль Нины Евлампиевны Бузыкиной, жены горестного плута, было неожиданно для всех, и более всего – для самой актрисы, – пишет Виктор Дубровский. – С присущей ей прямотой она спросила у Г. Данелии, почему он пригласил на эту роль интеллигентной, тихой женщины ее, Гундареву? Режиссер ответил много недель спустя, в разгар съемок, когда, отсняв один эпизод, заметил, что актриса, все еще находясь в атмосфере сыгранной сцены, никак не может успокоиться, все утирает и утирает слезы. „Из-за этих слез и должна была именно ты играть Нину“, – сказал он. Георгий Николаевич имел в виду способность актрисы к сопереживанию, ее всегдашнее желание защитить и оправдать свою героиню, а эта способность актрисы была в работе над ролью, да и для всего фильма, крайне важна.

Приглашение Гундаревой горячо поддержал Володин, влюбленный в актрису еще со времен «Банкрота»...»

Уже не раз испробовав такие «приемы», как мощь эмоционального выплеска, открытого темперамента, Наталья Гундарева в «Осеннем марафоне», по ее собственному признанию, занялась «ломкой собственной же манеры». Манеры (необходимо это уточнить), сложившейся в предыдущем кино– и театральном опыте, но отнюдь не в «грузе пережитого», где самоуглубленность и трезвая оценка реальности с каждым годом все более уверенно приводили Наталью Гундареву к женской и – шире – человеческой мудрости.

«...Прочитав прекрасный сценарий Александра Володина, не сомневалась ни одной минуты – роль моя! – рассказывала Гундарева в интервью „Советской культуре“. – Одновременно понимала ясно, что намаюсь до потери пульса, – образ Нины требовал иных красок, чем многие из прошлых моих ролей... Намучилась вволю, и со мной намучились, много переснимали. Меня все время тянуло играть в привычной манере – на бурной эмоции, с широким жестом – ну как, скажем, в фильме „Вас ожидает гражданка Никанорова“ или в „Трактирщице“. А надо было сдержанно, с потаенной болью, которая может быть „громче“ бурных рыданий... Вот, кстати, пример довольно болезненной ломки собственной же манеры».

Ломка была мучительной, но она, как ни парадоксально это прозвучит, освобождала актрису от штампа «плотских, бездуховных героинь», приближая ее к более яркому и сильному использованию собственной природы.

Для меня несомненно, что Нина Бузыкина явилась из сложнейшего сплетения черт личности самой актрисы и Дуси из «Осени», потому что характер, явленный в «Осеннем марафоне», воспринимался, с одной стороны, как типично бытовой, лишенный каких бы то ни было ярких красок, с другой же – необычайно достоверный и именно от этого остро драматический, вызывающий не просто сопереживание, а глубокую и абсолютным большинством зрителей разделенную тоску по несбывшейся жизни.