Наташа

После занятий рядом с Наташей оказался Андрейка. Он сказал, что им просто по пути. Паренёк был простоват, но, как говорится, настоящий мужичок. Ему было семнадцать лет. Он рассуждал о будущем реально, без особых фантазий.

– Сначала, конечно, армия. Потом обязательно построю дом и приведу в него жену, – сообщил он, – а пока можно просто дружить. Ты веришь в обычную дружбу между девчатами и парнями?

– Да, – ответила девушка.

«А зря», – подумал Андрейка, хотя вслух произнёс:

– Значит, мы теперь друзья?

– Да, конечно, – улыбнулась Наташа.

С тех пор по вечерам Андрейка приходил к дому своей подружки и сидел на лавочке с Васьком и его однокурсниками. Иногда к ним выходила и Наташа. Это устраивало всех. Не скучно было Василию. Наташа была в окружении ребят, но никто к ней не приставал. У Марии всегда в поле зрения находились дочь и племянник.

Мать Василия, Зинаида, стала работать в своей деревне заведующей клубом, поступила заочно в культпросветучилище. Работа её устраивала. Непыльная. По вечерам можно уходить из дома, заводить кратковременные романчики. Частенько на виду у всех она целовалась с другими мужчинами. По деревне шли разговоры. Многое доходило до её мужа, но он странно реагировал на эти новости.

– Не сотрётся и мне достанется, – небрежно бросал он односельчанам, а сам тоже не упускал возможности заводить связи на стороне. Иногда он в постели называл жену другими именами. Она злилась и «мстила»… Наконец, у Зины появился постоянный любовник. С ним она познакомилась в санатории. У него тоже была семья. Выглядел мужчина немножко смешно. Высокий, стройный, очень худой, и на тонюсенькой длинной шее, как шарик, водрузилась тёмная кудрявая голова. Он иногда приезжал к своей любовнице, они тайком встречались. Но как им видеться часто и открыто? Выход нашёлся быстро. Пусть он будет как будто мужчиной Марии. Они будут вместе приезжать в деревню в гости. А здесь уж старшая сестра найдёт способ, чтобы уединиться со своим Михаилом. Но эта Машка почему-то отказалась.

– Какая тебе разница? – обиделась Зинаида. – Ведь у тебя нет мужа. Кто тебя осудит за это?

– Всё не так просто, – говорила Мария, – мне важно, что обо мне подумает дочь. И как говорят, яблочко недалеко от яблоньки падает. О дочери будут судить по моему поведению. Мне всё равно, есть у тебя любовники или нет. Это твоё дело. Но меня в это не вмешивай.

– Значит, чистенькой хочешь остаться? – возмутилась Зинаида. – Какая же ты сестра после этого?

Она поспешила пожаловаться матери.

– Почему ты отказываешь в помощи сестре? – высказывала Маше мать. – Ты же знаешь, что она с Геннадием живёт плохо. Зине душу где-то нужно отвести!

– А как мне после этого тому же Геннадию в глаза смотреть? – отказывалась Маша. – Да и зачем мне эта грязь из-за какой-то прихоти?

– Ты всегда думала только о себе и о своей Наташеньке, а на остальных тебе наплевать, – не успокаивалась Анна.

Зинаиде с матерью Маша опять стала поперёк глотки. Пора её снова из квартиры выгнать. Но тогда она уедет в свою общагу и будет жить там преспокойно.

– Нужно добиться, чтобы она отказалась от той комнаты, – заявила матери старшая дочь, – а потом уж и из квартиры её попрём.

– Маша, – частенько стала говорить Анна, – ну сколько можно попусту платить за общежитие? На двух стульях всё равно долго не усидишь. Да и вообще, там сброд всякий живёт. Зачем вам эта комната? Здесь ведь места всем хватает. Отдавай ключи от общаги! Тебе же самой легче станет!

Маша посоветовалась с дочерью.

– Бабушка права, – сказала Наташа, – ты же сама видишь, как она изменилась. Наверное, поняла, что с нами ей лучше. Для меня здесь всё родное не только в квартире, но и на улице. А там у нас только одна комната. И чтобы прописаться там, нам нужно отсюда выписаться. Но ведь здесь лучше.

– Да, – призналась Маша, – мне туда частенько ходить приходится. Ведь краны старые. Их проверять нужно. А ходить далековато. Много времени занимает. Сколько дел за это время сделать можно.

Подумала Мария и решила отказаться от комнаты. Она и не предполагала, как долго этого ждала Анна. Наконец-то можно будет на ней отыграться за Зиночку. Пусть останется без жилья снова и хлебнёт трудностей. Зина будет довольна.

Пришла Мария домой из общежития, а мать сразу с вопросом:

– Сдала ключи от комнаты?

– Да, – вздохнула дочь.

– А теперь забирай всё своё барахло и уматывай отсюда. Я квартиру продавать буду, – продолжала мать, – и к Зине жить поеду. А Васеньке мы квартиру снимем.

– Мама, ты что? Ведь ты сама заставляла меня сдать ключи, – растерялась Мария, – а теперь куда мы пойдём?

– Ну и дура, что сдала! – наслаждалась местью Анна. – И какая мне разница, где ты будешь – на квартире или под забором! И матерью меня не называй! Я тебя и рожать не хотела, и видеть не могу! Пошла вон отсюда! Я здесь хозяйка! Как хочу, так и распоряжусь жильём!

У Марии дух перехватило. Как могла мать с ней так поступать? Ведь не в первый раз она пытается ей навредить. Действительно, не мать, а мачеха какая-то, да ещё какая злая. А если так, то злу уступать нельзя. Ему нужно противостоять.