Наташа

– А вот никуда я с этой квартиры не уйду, Анна Филипповна, – спокойно, но решительно возразила Маша, – это жильё получал мой муж. Это родной дом моей дочери. Так что хочешь ты этого или нет, но жить мы останемся здесь.

– Почему ты называешь меня Анной Филипповной?

– Ты же сама уже не в первый раз запрещаешь называть тебя матерью. Да и какая ты после этого мать? А квартира эта теперь по закону такая же моя, как и твоя. И права здесь у нас равные.

– Жаль, что я тебя тогда не убила!

– Когда?

– Тебе два месяца было. Андрей пьяный пришёл. Мы с ним разругались . Он хотел меня ударить. А я ему под кулак тебя поднесла. Закрылась тобой. Ты почернела вся совсем, я думала , что ты сдохла. Но он испугался и как-то помог тебе. А жаль.

– Ну вот и хорошо, что всё прояснилось. Теперь я тем более не уступлю тебе, – тихо сказала Мария.

Анна была в шоке. Впервые она видела Машку такой. Это вообще была будто не она. И как теперь от неё избавиться? Нужно срочно звать Зину.

Когда Наташа пришла с занятий, ссоры дома уже не было. Только Анна тихонько сидела на диванчике и плакала. Но мама почему-то её не успокаивала, не жалела.

– Что случилось? – прошептала девочка.

Мария, выйдя с девочкой на улицу, рассказала ей обо всём происшедшем.

– Мама, мне её почему-то жалко.

– Мне тоже, – сказала Маша, – но что я должна была ответить, чтобы остановить её? Ведь она снова хотела выгнать нас из дома. А куда мы пойдём? И почему должны уходить? Она специально ждала, пока я ключи от общежития отдам, чтобы выгнать нас в никуда, под забор, как она сказала.

– В прошлый раз мы ушли перед самыми госэкзаменами, – растерянно поддержала слова мамы Наташа.

– Она тогда не подумала, где мы будем ночевать, как ты будешь готовиться к экзаменам. Она тогда торжествовала, что у неё всё получилось. Но теперь мы поборемся, – уверенно продолжала Маша, – я ей этого прощать не собираюсь.

– Да, – согласилась девочка, – тогда хоть тепло было, а теперь скоро Новый год.

– Если ей с нами так плохо, пусть уходит сама. Есть к кому. Ведь это она когда-то обманом эту квартиру у нас забрала. Ведь Коля её получил не для бабушки, а для нас, – рассуждала Мария.

Анна вела себя тихо. Утром Василий уехал домой в деревню, а к вечеру вернулся со своей мамой. Зинаида была настроена по-бойцовски:

– Вам русским языком было сказано – убирайтесь вон! Идите, куда хотите, только подальше отсюда!

– Нет, – спокойно ответила Маша, сидя на диване рядом с дочерью, – мы никуда теперь не уйдем. Этот номер больше не пройдёт.

– Ну тогда мы сейчас просто вышвырнем вас отсюда! – уже орала Зинка.

– Мама, давай милицию вызовем, – посоветовала Наташа Марии. – Ведь тётя Зина здесь даже не прописана.

– А ты, соплячка, вообще молчи, – рявкнула тётушка, – когда взрослые разговаривают!

– Наташа, позови соседей, пока мы поговорим, – сказала Маша и стала подниматься с дивана. – А ты не смей орать на мою дочь, – обратилась она к сестре.

В это время Зинаида схватила деревянный стул со спинкой и размахнулась на отвернувшуюся от неё девочку. Мария испугалась за дочь, перехватила за ножку летящий стул. Да так крепко, даже не поняла, откуда силы такие взялись. Будто помогал кто-то невидимый.

Теперь Зинаида со страхом смотрела на стул в руках младшей сестры. Хотя Мария ни на кого никогда не поднимала руку, но за дочь она может и убить.

– Уходи, – прошептала Маша, – не доводи до греха.

Боком, потихоньку прикасаясь к стене, Зинаида вышла из зала. Поняв, что ей теперь ничто не грозит, осмелела снова.

– Если не уйдёте из квартиры, я найму ребят. Они ночью придут, устроят вам тёмную и изнасилуют обеих… – продолжала угрожать она, подвизгивая.

– Не получится, – даже засмеялась Маша, – стены к соседям тонкие, всё слышно. А мы молчать не будем. Спасибо, что предупредила. Мы заранее всем расскажем, чтобы знали, кого винить, если нас обидеть кто захочет.

Зинаида выскочила из квартиры. Вместе с ней засобиралась и Анна. Побоялась, наверное, после этой ссоры оставаться. Через неделю и Вася ушёл на квартиру.

– Мама, это мы виноваты, что бабушка уехала? – спросила Наташа.

– Как тебе сказать? Мы её выгоняли? – вопросом на вопос ответила Мария.

– Нет – это она нас выгоняла, – вздохнула девочка.

– Я не думаю, что мы должны винить себя. Не мы первые начали. Мы просто пытались защищаться. Ведь нас больше защищать некому.