Читаем Nathan Bedford Forrest полностью

На следующий день "Таймс" предложила читателям новые новости о Форресте. В статье, призванной дать историческую перспективу вопросу "Является ли Форрест мясником?", было опубликовано письмо генерал-майора Союза Д. С. Стэнли от 1864 года, в котором говорилось, что "мятежный житель Среднего Теннесси, человек, занимающий высокое положение в обществе, который узнал об этом от племянника, офицера, служившего под командованием Форреста. Стэнли, в котором говорилось, что "мятежный житель Среднего Теннесси, человек, занимающий высокое положение в своей общине, который узнал об этом от своего племянника, офицера, служившего под началом Форреста", сообщил, что во время атаки на Мерфрисборо в 1862 году Форрест лично "вышиб ... мозги" свободному мулату, который был слугой у офицера Союза и был доставлен к Форресту после того, как попал в плен. В письме Стэнли добавлялось, что "убитый не был солдатом, и, более того, это произошло до того, как правительство Соединенных Штатов решило вооружить негров". На другой странице "Таймс" посвятила треть колонки письму Форреста другу из Нэшвилла, который, очевидно, был обеспокоен национальным влиянием интервью Коммерсанта. В письме Форреста говорилось, что статья вложила в мои уста "заявления, которых я никогда не делал, и окрасила другие так, что полностью изменила их смысл".

Например, я сказал ему, что в отношении "Куклукс-клана" я ничего не знаю об его организации, силе или целях, но мне сообщили, что его цель - защита народа от вреда, и что я, по крайней мере, пока, сочувствую ему. Все остальные утверждения относительно этой организации, которые он вкладывает в мои уста, были получены от какого-то другого человека или являются измышлениями его собственного мозга.... Я сказал ему... что... если губернатор объявит военное положение в любой части штата и попытается его ввести... что... я думаю, что 40 000 или 50 000 человек в этом штате восстанут в защиту своих прав.... Я не могу считать себя ответственным за искажения, в которых он был виновен. Если бы все, что я говорил по политическим вопросам, было правильно изложено, я бы подумал, что в этом не было бы ничего, что могло бы повредить Демократической партии или интересам Юга".5

Ближе к дому законодательное собрание штата Теннесси, похоже, наконец-то пробудилось к действию. 2 сентября, через месяц и день после выступления генералов Конфедерации в Нэшвилле, Объединенный военный комитет обнародовал тридцати восьмистраничный "синопсис" с доказательствами деятельности Ку-клукс-клана в нескольких графствах центрального и западного Теннесси. Через несколько дней законодательное собрание приняло так называемый Закон о борьбе с Ку-клукс-кланом, который предусматривал минимальное наказание в виде пяти лет тюремного заключения и штрафа в размере 500 долларов для любого лица, осужденного за вступление, связь, содействие или поощрение "любой тайной организации, которая рыщет по стране или городу, замаскированная или иным образом" и нарушает покой. Газетам было запрещено печатать заявления Клана, любой человек в штате имел право арестовать любого другого, обвиненного в нарушении нового закона, а в случаях "нанесения ущерба отдельным лицам" информаторы имели право получать половину суммы ущерба, присужденного любому осужденному. Второй новый закон, принятый в то же время, снова уполномочил Браунлоу созвать государственное ополчение, состоящее из одного или нескольких полков "лояльных" мужчин из каждого из восьми конгрессионных округов Теннесси. Мера предусматривала, что если десять "безоговорочных сторонников Союза" или три мировых судьи в любом округе подтвердят, что законопослушные граждане в этом округе не могут защитить себя без военной помощи, губернатор может послать войска.6

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное
Андрей Сахаров, Елена Боннэр и друзья: жизнь была типична, трагична и прекрасна
Андрей Сахаров, Елена Боннэр и друзья: жизнь была типична, трагична и прекрасна

Книга, которую читатель держит в руках, составлена в память о Елене Георгиевне Боннэр, которой принадлежит вынесенная в подзаголовок фраза «жизнь была типична, трагична и прекрасна». Большинство наших сограждан знает Елену Георгиевну как жену академика А. Д. Сахарова, как его соратницу и помощницу. Это и понятно — через слишком большие испытания пришлось им пройти за те 20 лет, что они были вместе. Но судьба Елены Георгиевны выходит за рамки жены и соратницы великого человека. Этому посвящена настоящая книга, состоящая из трех разделов: (I) Биография, рассказанная способом монтажа ее собственных автобиографических текстов и фрагментов «Воспоминаний» А. Д. Сахарова, (II) воспоминания о Е. Г. Боннэр, (III) ряд ключевых документов и несколько статей самой Елены Георгиевны. Наконец, в этом разделе помещена составленная Татьяной Янкелевич подборка «Любимые стихи моей мамы»: литература и, особенно, стихи играли в жизни Елены Георгиевны большую роль.

Борис Львович Альтшулер , Леонид Борисович Литинский , Леонид Литинский

Биографии и Мемуары / Документальное