Читаем Nathan Bedford Forrest полностью

Понятно, что эти меры заставили Клан еще больше ограничить активность своих теннессийских отделений, по крайней мере, в Теннесси. Используя тактику Клана по привлечению членов из других регионов для проведения местных рейдов, они могли вовлекать себя - под маской или иным образом - в масштабные других штатов. Три года спустя Форрест вспоминал, что в 1868 году в районе восточного Миссисипи, где он проводил некоторые из своих военных операций, в Кроуфордсвилле (ныне Кроуфорд) на железной дороге Мобил и Огайо произошел инцидент, в результате которого большое количество белых выступило против толпы чернокожих после того, как "негры пригрозили сжечь город". По его словам, эта угроза возникла после того, как группа негров, разгневанная тем, что лошадь молодого белого сбила одного из них, когда они встретились на дороге, последовала за ним в Кроуфордсвилл, "чтобы избить его, а затем они собрались вместе". Форрест направлялся в Мемфис, когда известие о проблеме дошло по железной дороге до Вест-Пойнта и Колумбуса. Обнаружив, что группы белых "собрали все поезда, какие могли, и отправились вниз", он отправился вместе с ними и прибыл в Кроуфордсвилл, где обнаружил черных "около восьмисот человек... на окраине города; жители города укрепились; негры сожгли один дом". По словам Форреста, он быстро "собрал белых людей, организовал их... произнес перед ними речи" и "велел им быть спокойными.... Затем я сел на лошадь, поскакал к неграм и произнес перед ними речь. Негры разошлись по домам, и ничего не было сделано; никто не пострадал, никто к ним не приставал".7

Инцидент на реке Миссисипи между Мемфисом и Арканзасом оказался менее неудачным. Радикальный губернатор Арканзаса Пауэлл Клейтон, созвав 2 июля лоялистское ополчение штата, смог получить для него оружие, только заказав его в Нью-Йорке. Клан, по-видимому, узнал о поставке еще до того, как она достигла Мемфиса 5 октября, и в газете "Лавина" Галлауэй написал, что оружие "будет передано в руки негров Арканзаса... для отстрела обидчивых граждан". Порицая складскую фирму, которая их хранила, Гэллауэй пообещал "нашим друзьям в Арканзасе" держать их в курсе назначения оружия и постараться сохранить груз в Мемфисе как можно дольше, но добавил, что если арканзасцы "спокойно" подчинятся тому, "чтобы их [оружие] распределили среди негров для их собственного уничтожения, то они недостойны жизни, которую эти орудия смерти призваны отнять". Галлауэй также осудил любой пароход, который будет их перевозить, а несколько дней спустя он, кажется, предложил кому-то уничтожить их до того, как они достигнут места назначения.

Из-за возмущения ни одна пароходная линия не стала перевозить спорный груз, и в итоге пришлось зафрахтовать независимое судно "Геспер", управляемое единственными пароходчиками-республиканцами на реке Арканзас. 15 октября "Геспер" забрал пушки в Мемфисе и направился на юг к устью Арканзаса, но в двадцати пяти милях к югу от Мемфиса его догнал буксир "Нетти Джонс". Буксир, капитан которого позже заявил, что его одолели пираты, посадил "Геспер" на мель, выгнал его операторов под градом выстрелов шестидесяти или более клансменов в масках и оттащил "Геспер" на середину Миссисипи. Там пушки, очевидно, были выброшены за борт, после чего "Гесперу" позволили дрейфовать обратно к арканзасскому берегу. Затем со стороны Миссисипи подошли ялики, забрали клансменов с судна "Нетти Джонс" и вернули их в Мемфис, откуда они, очевидно, и прибыли. Капитан "Геспера" позже рассказал губернатору Клейтону, что Клан перехватывал каждое слово всех депеш, которые губернатор ему посылал, что говорит о том, что в его состав входило много телеграфистов; по случайному или иному совпадению, секретарь Форреста в то время был одним из них.8

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное
Андрей Сахаров, Елена Боннэр и друзья: жизнь была типична, трагична и прекрасна
Андрей Сахаров, Елена Боннэр и друзья: жизнь была типична, трагична и прекрасна

Книга, которую читатель держит в руках, составлена в память о Елене Георгиевне Боннэр, которой принадлежит вынесенная в подзаголовок фраза «жизнь была типична, трагична и прекрасна». Большинство наших сограждан знает Елену Георгиевну как жену академика А. Д. Сахарова, как его соратницу и помощницу. Это и понятно — через слишком большие испытания пришлось им пройти за те 20 лет, что они были вместе. Но судьба Елены Георгиевны выходит за рамки жены и соратницы великого человека. Этому посвящена настоящая книга, состоящая из трех разделов: (I) Биография, рассказанная способом монтажа ее собственных автобиографических текстов и фрагментов «Воспоминаний» А. Д. Сахарова, (II) воспоминания о Е. Г. Боннэр, (III) ряд ключевых документов и несколько статей самой Елены Георгиевны. Наконец, в этом разделе помещена составленная Татьяной Янкелевич подборка «Любимые стихи моей мамы»: литература и, особенно, стихи играли в жизни Елены Георгиевны большую роль.

Борис Львович Альтшулер , Леонид Борисович Литинский , Леонид Литинский

Биографии и Мемуары / Документальное