Натянутая паутина. Том 1

– Ни у одной державы мира, даже у Мескии, не хватит золота, чтобы поставить боевые наружные скелеты на поток, и это даже при условии, что их вообще возможно изобрести, потому что лично я в этом направлении не работал и права на разработку никому никогда не продам.

– А права на производство искусственных конечностей? Сколько ты хочешь за них?

Глубокий гулкий бас Зефира эл’Нариа убил все прочие звуки в зале, но через несколько мгновений, когда высказанную мысль осознали, пространство взорвалось от десятков голосов, а многие вояки и вовсе подскакивали на местах, маша форменными головными уборами. Мне стало одновременно и жалко Инчиваля, и невероятно смешно следить за тем, как он пытался перекричать толпу возбужденных военных, мечась в своем эмоциональном диапазоне от отчаяния к ярости и обратно.

– Я не намерен продавать патенты на свои изобретения! Я никому их не продам ни за какие деньги! – взревел он, тщась прекратить этот стихийный аукцион.

– Пятьдесят миллионов золотых. – Могучий глас феодала вновь перекрыл все и вся, однако на этот раз мощь состояла не в звуке, а в цифре. – Дам тебе пятьдесят миллионов за исключительные права. И еще сто, если примешь ингрийское подданство и станешь служить мне. Построю тебе новый промышленный комплекс со всем самым лучшим, что может предложить наука, дам армию лучших ученых и полную свободу действий за пределами основных обязанностей.

Каждое слово Зефира походило на вагон золотых слитков – являлось таким же тяжелым и таким же дорогим. Но моего друга этим было не впечатлить, Инчиваль эл’Файенфас с годами все более явно становился идеалистом пацифистского толка. Опять же он был достаточно богат, чтобы смотреть на деньги с презрением, и даже озвученные астрономические суммы не зажгли искр в янтарных глазах.

– А основными обязанностями будет являться создание новых образцов оружия, я осмелюсь предположить, ваше несравненное высокопревосходительство тан эл’Нариа?

– В том числе, – спокойно кивнул феодал.

– Нижайше благодарю за щедрость, но вынужден отклонить ваше предложение. Я не торговать сюда пришел, не рекламировать товар в надежде, что его кто-то купит.

– Зачем же тогда? – выкрикнул кто-то громко. Я даже обернулся на голос, но успел лишь заметить, как мелькнула над прочими головами чья-то рыжая шевелюра.

– Зачем? Разве непонятно? Ведь было сказано в самом начале: я надеялся встретить ученых мужей, врачей, инженеров, металлургов, алхимиков, найти единомышленников, альтруистов, тех, кто захочет и сможет помочь мне воплотить задуманное! У меня есть мечта, таны и господа, я хочу принести пользу этому миру, сделать его хоть немного лучше. Для всех! Я сам построю корпорацию и сам буду производить автопротезы. Я сделаю их такими дешевыми и долговечными, что заменить себе утраченную конечность сможет любой, а те, кто все-таки не сможет, получат от меня протез даром! Воплотить это в жизнь будет очень тяжело и дорого, но у меня есть мечта, а следовательно, и цель. Я достигну своей цели, невзирая ни на какие препоны, даже на кучку дегенератов, мечтающих заполучить самую большую пушку и унизить этим других таких же дегенератов!

Его речь вызвала бурю негодования среди высших военных чинов. Что уж и говорить, мой друг не считался с традиционными авторитетами, соблюдал приличия по настроению и никогда не испытывал страха перед власть имущими. Говорят, такое поведение проистекает из наличия высокого интеллекта, но Инчиваль просто не отказывал себе в удовольствии быть таким, каким ему хотелось быть.

Ну а пока военные роптали, те немногие гражданские, что сумели протиснуться на выступление, аплодировали стоя. В них-то альтруизм мескийского тэнкриса пробудил восторг и заставил кричать «браво». Особенно надрывался плотный рыжий господин, несколько часов назад потреблявший дары моря в «Ресторации Гиганто». Он работал ладонями на износ и вопил: «Гениально!»

У меня появились смутные подозрения. Вроде бы ничего примечательного, разве что на редкость яркая рыжина, да и то, что он трапезничал в одном помещении и в одно время с Инчивалем, а потом пришел на его выступление, ровным счетом ничего не значило… но я все равно ощутил какое-то беспокойство. А потом начался полный бардак.

Сцена озарилась ярким бирюзовым светом, который погас так же быстро, как вспыхнул, оставив после себя шесть непонятных личностей. Один из них был облачен в водолазный скафандр – сферический трехболтовый шлем красной меди, привинченный к медной же манишке, – водолазную рубаху и зачем-то парусиновый плащ. Из иллюминаторов шлема текло ровное бирюзовое свечение. Остальные обошлись парусиновыми плащами с капюшонами. Двое из них аккуратно поддерживали водолаза под руки, будто тому было тяжело стоять.

– Простите за внезапное вторжение, – прогудел голос из шлема, – мы сейчас же покинем вас, только заберем Инчиваля эл’Файенфаса и его изделия.