Натюрморт с воронами

— Нет-нет, — поспешил успокоить его Врен, — ничего страшного. Я бы ни за что на свете не упустил такой шанс. Пожалуй, мне не стоило говорить об этом. Это всё плод моей фантазии, не более того. Как говорится, «человек видит больше дьяволов, чем вмещает огромный ад». Работа с древностями всегда пробуждает воображение. Не сомневаюсь, это не сами призраки, а моё представление о них. Словом, это моё знание, а не реальные сущности. Тебе же известно, что эти старые стены многое повидали на своём веку.

— Несомненно. Тем более что события прошлой осени почти освободили их, предоставив полную свободу действий. Надеюсь, моя поездка позволит избавиться от них раз и навсегда.

— Значит, ты не уверен в успехе? — усмехнулся Врен. — И это неудивительно, учитывая тот прискорбный факт, что ты совсем забросил это дело и занялся расследованием серийных убийств. Насколько я понимаю, это не совсем ординарный случай? Впрочем, все эти убийства так необычны, что порой кажутся совершенно банальными. Кстати, твой брат, случайно, не отдыхает сейчас в Канзасе?

На какое-то время повисло гробовое молчание.

— Я же просил тебя, Врен, — с явным неудовольствием заметил Пендергаст, — никогда не упоминать о моей семье.

— Конечно, конечно, — согласился Врен.

— Вообще-то я звоню по очень важному поводу. Я хочу попросить тебя найти для меня одну интересную вещь.

Врен тяжело вздохнул.

— Речь идёт о рукописном дневнике некоего Исайи Дрейпера под названием «Воспоминания о Сорока пяти из г. Додж». По моим сведениям, этот дневник вошёл в частную коллекцию Томаса Ван Дайка Селдена, который приобрёл его во время поездки по Канзасу, Оклахоме и Техасу в 1933 году. Полагаю, сейчас эта коллекция находится в Публичной библиотеке Нью-Йорка.

Врен недовольно хмыкнул.

— Коллекция Селдена — огромное скопление неразобранных, несистематизированных и неописанных вещей; сейчас в них просто невозможно разобраться. Они хранятся в шести массивных ящиках, занимающих две большие комнаты, и, по-моему, не представляют никакого научного интереса.

— Не все, — возразил Пендергаст. — Мне нужна информация, которая содержится только в этом дневнике.

— Зачем тебе это? Какое отношение имеет дневник к твоим странным убийствам?

Пендергаст промолчал, и Врен снова вздохнул.

— А как выглядит этот дневник?

— Увы, понятия не имею.

— Какие-нибудь обозначения или пометки?

— Не знаю.

— А когда он тебе нужен?

— Послезавтра, если это не слишком трудно. В понедельник.

— Ты был и остался чудаком, — рассмеялся Врен. — Ты же знаешь, что днём я сижу здесь, а по ночам… Ну ладно… Здесь так много работы, так много испорченных и повреждённых книг и так мало времени. Найти какую-то отдельную вещь в этом безбрежном море…

— Твои усилия будут вознаграждены с лихвой, — заверил его Пендергаст. — Ты не пожалеешь об этом.

Врен задумался и облизнул внезапно пересохшие губы.

— Что с ней нужно сделать?

— Реставрировать индейскую погребальную книгу, содержащую бесценные сведения о боевых искусствах.

— Ничего себе, — иронически хмыкнул Врен.

— Не смейся, это очень серьёзная и редкая книга.

— Чем же именно она интересна?

— Сначала я приписал эту работу знаменитому вождю племени сиу по имени Горбатый Бык, однако при более тщательном анализе пришёл к выводу, что она составлена самим Сидящим Быком, и, вероятно, не где-нибудь, а в его хижине в Стендинг-Роке. Не исключено, что он сделал её во время Луны Падающих Листьев, то есть в последние месяцы перед смертью.

— Сидящий Бык. — Врен произнёс это как любимые строки из любимой поэмы.

— Ты получишь её в понедельник, но только для реставрации, не более того, и будешь наслаждаться ею целых две недели.

— А этот дневник, если только он существует в природе, будет в твоих руках, — согласился Врен.

— Существует, не сомневайся. Ну ладно, не хочу отрывать тебя от работы. Будь здоров, Врен, и береги себя!

— Желаю удачи, — ответил тот и, положив трубку в карман, вернулся к компьютеру. Однако его мысли неуклонно возвращались к селденской коллекции, и руки дрожали при мысли о том, что через пару дней он будет держать в руках легендарную погребальную книгу Сидящего Быка. А из непроглядной темноты кабинета за ним пристально наблюдали маленькие, очень серьёзные глаза таинственного существа.

Глава 28

Смит Людвиг редко посещал местную церковь, но когда он проснулся в это жаркое воскресное утро, у него появилось стойкое внутреннее ощущение, что сегодня стоит наведаться туда. Он не знал, почему у него возникло такое ощущение, но нутром чуял, что там произойдут интересные события. Конечно, кое-какие намёки указывали на это, поскольку город давно уже пребывал в напряжённом ожидании и повсюду распространялись самые невероятные слухи насчёт недавних трагических событий. Люди с подозрением относились друг к другу, не доверяли даже соседям и родственникам, боялись оставаться на улице после наступления сумерек. Словом, напуганные жители города с ужасом ожидали очередных неприятностей. А утешение, как подсказывало Людвигу журналистское чутьё, они могли найти только в лютеранской церкви.