НАТО и Россия

С. БУНТМАН: Есть опасения со стороны Украины в потере, утрате суверенитета. Россия может сказать, что при такой-то кооперации, интеграции, она не на словах, а на деле уважает украинский суверенитет?

Д. РОГОЗИН: Потеря суверенитета, или частичная утрата суверенитета, или разделение суверенитета – это все то, что обычно происходит при интеграции того или другого государства в какую-то международную организацию. Скажем, вступление в ЕС – это, безусловно, передача надгосударственным структурам части собственного суверенитета, или НАТО, например – это очевидно совершенно.

То есть право принимать решения по таким вопросам, как война и мир, по сути дела, передается в другую страну, в другой город – в Брюссель, в частности. Поэтому именно путь евроинтеграции это как раз путь, собственно говоря, к утрате Украиной не только части своего суверенитета, но и это путь к утрате промышленности, промышленной основы, налогооблагаемой базы.

Я 4 года проработал в Брюсселе, я знаю эти людей – они очень прагматичные, жесткие, холодные, европейские политики. Для них Румыния – это страна, которая, извините, явно совершенно не в центре, а на задворках понимания ими смысла Европы, брюссельцами. А уж Молдавия, которая хочет вступить в Румынию – я имею в виду либералов кишинёвских, это вообще какой-то 4-5-й круг, это такие аутсайдеры, такая глухая провинция, глухомань европейская, что ужас какой-то.

С. БУНТМАН: Украине трудно стать такой глухоманью.

Д. РОГОЗИН: Без промышленности она станет глухоманью.

С. БУНТМАН: Насколько Россия может делами своими показать, что может способствовать восстановлению украинской промышленности.

Д. РОГОЗИН: Да это для них вопрос выживания, у них других шансов нет. Я приведу пример – скажем, проекты «наземный старт», «морской старт». Программа «Днепр» – по космосу. Это, по сути дела, вопрос выживания крупнейшего предприятия Южмаш-завод и КБ «Южное» в Днепропетровске. Потому что сейчас у нас ест единственный крупный совместный проект – это ракета носитель «Зенит», которая на 70 % состоит из российских комплектующих, на 30 % – из украинских. Но эта ракета является основной для морского старта и это ракета основная для программы, которую мы сейчас отрабатываем вместе с Казахстаном – я был недавно в Астане, встречался с Назарбаевым, мы все вопросы согласовали.

Поэтому, по сути дела, если этих проектов не будет, других проектов у Украины нет. То есть, этот завод надо закрывать и отправлять людей в очереди безработных, а все остальное, собственно говоря, это металлолом.

Если взять авиапром – он тоже никому не нужен – нив Европе, нигде. Скажем, китайцы интересовались на ранних этапах украинским авиапромом, прежде всего даже не столько самолетами, сколько двигателями – это мотор СИЧ, завод Запорожья, «Ивченко» – «Прогресс», КБ очень хорошее, толковое. Но все антоновские самолеты являются российско-украинскими. АН-70 – самолет, который сейчас не запускается в производство, транспортный самолет, но он принадлежит России и Украине. То есть, на самом деле у Украины даже нет шансов найти какого-то другого партнера.

С. БУНТМАН: А при восточном альянсе это все закроется?

Д. РОГОЗИН: Это все будет загружено заказами. Более того, мы не идем сейчас на то, чтобы брать на себя какие-то украинские заводы, мы идем по другому пути, путь, мне кажется, очень разумный и подержан обеими сторонами – мы соединяем интеллект. То есть, например, Объединенная двигателестроительная корпорация РФ создает единый инженерный центр, к которому, в виде СП, присоединяется «Ивченко-Прогресс» – это очень важно.

Второй момент. Авиапром. КБ Антонова в Киеве и завод, который является фактически заводом-КБ, создают совместное предприятие с Объединенной авиастроительной корпорацией – Транспортные самолеты, это подразделение ОАК нашей корпорации. Они примерно равноценны. ОАК сам по себе больше, чем КБ Антонова, но транспортные самолеты, прежде всего, КБ Ильюшина, они входят с «антоновцами» в единый контакт и у нас уже появляется перспектива начала работы над крайне востребованным не только на российско-украинском рынке, а в Китае, Индии, – дальнемагистральный широкофюзеляжный самолет.

Наши КБ сейчас перегружены работой. Мы даже не успеваем делать то, что заказывает Минобороны – слишком много заказов. И промышленность как бы раскачивается, раскручивается, но именно сейчас как раз мы можем загрузить украинские предприятия нашими общими заказами. И это для Украины единственный шанс. Это даст ей экономику, восстановит ее промышленный потенциал, даст ей деньги в бюджет – они почувствуют себя нормально, нормальными людьми, коими всегда были. Советские промышленники, работники большой, огромной советской индустрии, проживающие и работающие на территории Украинской Советской Социалистической Республики.