Нацболы и скины

— Еду, — как-то даже обречённо сказала попутчица вслух. Наушники оставались на её светло-русой голове, пока скин с герлой шли к выходу, дабы, выйдя из автобуса, перейти дорогу и сесть на точно такой же, только следующий в обратном направлении...

Доехав до остановки Артура, где девушка, соизволившая наконец-то снять наушники и выключить плеер, представилась Наташей, новые знакомые зашли в магазин за выпивкой и едой.

Дома в ходе душевной беседы выяснилось, что Ната была нацисткой. Она увлечённо разглядывала как плакаты Третьего рейха на стенах комнаты, так и фашистские зигульки на теле Артура, снявшего бомбер.

Когда они пили и ели, Батя произнёс тост:

— За малых дам!

Наташа состояла в движе совсем недавно, и это был её первый сексуальный опыт с наглухо забритым арийским самцом, пылающим жаждой расовой борьбы. Занятие до вечера было найдено.

Хотя обещаные фобии и филии оказались коварным обманом, секс прошёл незабываемо для обоих партнёров. Девушка текла как майский ручеёк. Батя сразу мысленно сравнил её с той, которая была послана лесом и про которую он сочинил весёлую песенку со словами:

«Сухая пизда!

Сухая пизда!

Сухая пизда —

Она бесит скина!»

Сравнение выходило явно не в пользу бывшей.

У Наташи пока не было кликухи. Голосом, не допускавшим возражений, Батя объявил новой подруге, что отныне с его лёгкой правой руки её «скингерловское» имя — Протеза. Тут же, взяв машинку и отведя свою даму в ванную, Батя выбрил Протезе виски. Артур на радостях даже решил, что девушка пойдёт сегодня на праздник в составе бригады «Адольф». Решение, принятое Батей единолично, имело целью и некий вызов членам своей бригады, которые настояли на объединении в рамках сегодняшнего мероприятия с пятью нацболами. На аргументы Бати, что Лимонов сидит, Дугина больше с ними нет, а партия полевела, Гунн приводил свой весомый контраргумент: «С ними же Паук, ведь он — почётный член НБП!»

С авторитетом автора текстов песен «Смерть цунарефам!», «Бей чертей, спасай Россию!» и «Эй, нигер, рэп — это кал!» нацисту Колупаеву спорить было сложно.

Глава 2. Кондрат

В отличие от Бати восемнадцатилетний Саня «Кондрат» Кондратьев в субботу работал. Кондрат был продавцом в дисконт-центре “Nike”. Скорее жилистый чем накачанный, Саша носил на правом и на левом плечах татуировки с «биомеханикой», на тыльных сторонах ладоней — по нарисованному маркером кресту, а на забритой наголо голове — словно выделенные курсором скулы. Эгоист и ригорист Кондрат был представителем малоизвестного в нашей стране в начале нулевых молодёжного движения «стрейт эдж». Родной брат девушки Кондрата Лизы был лидером группировки национал-большевиков из пяти человек. Через него скины вышли на контакт с лимоновцами и договорились о взаимовыгодном сотрудничестве. На самом деле, соглашение было достигнуто целиком и полностью благодаря Кондратьеву, и лишь поэтому Батяня, за спиной которого оно было заключено, отнёсся к нему весьма прохладно.

Отпустив какому-то мужику в кепке очередную пару обуви и рассказав подробно о проводившейся в то время акции, Александр вышел на лестничную клетку немного передохнуть. Тут уже стоял Вова Сеничкин, устроивший перекур, и дымил «Честером». Увидев это, Кондрат поморщился, так как не выносил табачного дыма.

— Чего куксишься? — осведомился коллега. В руке он держал мобильник, из которого доносилась музыка в стиле heavy. — Табачок не угодил, что ли?

— По типу того.

— Ты смотри, какой весь из себя правильный!

— А то! Алкоголь и табак — это наркотики. За торговлю ими надо сажать в тюрьму. А лучше — сразу убивать.

— Ко-ко-ко-ко! Ишь, как занервничал! Смотри, как бы тебе плохо не стало...

— Мне хорошо всегда там, где не пьют и не курят.

— Саня, так ты чего, ещё и не бухаешь?! Ты вообще — русский?

— Прости, Вован, но если ты пьешь, то это ты не русский, а жид. Так что выключай Ozzy и врубай «Обелиск»: «День прошёл, а ты всё жид!» — пропел Кондрат весьма мелодично, заглушая Ozzy. — «А ты всё жид, хоть день прошёл...»

— Петросян, блядь... — обиделся Владимир. — Ты, может, ещё и не дрочишь до кучи?

— Эротика, алкоголь и табак приводят к онанизму, алкоголизму и табачной зависимости. Всё это должно быть строжайше запрещено! Кто пьян — тот слаб умом и телом. А я — трезв, силён и опасен!

— Оззи бы с тобой поспорил, он тот ещё нарик и алкаш. Да и весь heavy metal.

— А Ди Снайдер?

— А Ди Снайдер — исключение, подтверждающее правило.

— Но такие исключения были и в античности — чудаки, которые не одобряли рабовладельческий строй. Точно такие же исключения — декабристы и другие смельчаки... вот хоть те же нацболы, которые что-то делают для возвращения Крыма русским. Передовые идеи, недоступные для осознания тупым большинством, в конце концов побеждают, когда исторический процесс дотягивает общество до их уровня.

Оззик допел. Вован убрал мобилу, затушил окурок и вышёл. Саня вскоре последовал за ним.