Нация прозака

Элизабет Вуртцель Нация прозака

Elizabeth Wurtzel

Prozac Nation

Copyright © 1994 by Elizabeth Wurtzel All rights reserved

Cover photo © Amy Guip

Перевод с английского Ольги Брейнингер

© Брейнингер О., перевод на русский язык, 2023

© Издание на русском языке, оформление. Издательство «Эксмо», 2023

Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет за собой уголовную, административную и гражданскую ответственность.

***

«Я ненавижу себя и хочу умереть».

Курт Кобейн

«Нация прозака» демонстрирует редкую честность калибра эссе Джоан Дидион, раздражающий эмоциональный эксгибиционизм в духе «Под стеклянным колпаком» Сильвии Плат и сухой, темный юмор песен Боба Дилана.

The New York Times

«Нация прозака» для меня – о любви, о большой любви переводчицы Ольги Брейнингер к творчеству Элизабет Вуртцель. У книги сложная переводческая и издательская судьба в России, скажу только, что путь «Нации» здесь начался в 2019 году, однако все эти годы и усилия не зря. Дерзкие мемуары наконец попали к русскоязычному читателю.

Мария Головей, редактор

In Love with Prozac признание переводчика

Обожаю спорить (…)

Мне не нужно, чтобы вы были на моей стороне – я сама на своей стороне.

Все имеют право на мое мнение[1].

Элизабет Вуртцель

(Но я позаимствую эту фразу в качестве

жизненного девиза. И вы можете.)

У дебютного романа Элизабет Вуртцель «Нация прозака» было множество шансов стать литературным фиаско. Много ли шансов на успех у двадцатисемилетней писательницы, за плечами у которой из опыта только Гарвард, любовь к винилу и музыкальным рецензиям, награда журнала Rolling Stone за эссе о Лу Риде, красота (и привычка постоянно напоминать о ней всем вокруг) относительно беспечная жизнь и не проходящая обида на развод родителей.

И депрессия.

«Нация прозака» и не слишком богатый жизненный опыт Вуртцель могли не заинтересовать читателей.

«Нация прозака» могла оказаться обычным campus novel.

«Нация прозака» могла называться I Hate Myself and I Want to Die[2].

«Нация прозака» могла обернуться нарциссической хроникой страданий обеспеченной белой девчонки, раздумывающей о самоубийстве между лекциями, вечеринками и наркотиками в Гарварде[3].

«Нация прозака», как и все, что когда-либо делала Элизабет Вуртцель, могла вызвать привычное раздражение критиков, писателей и друзей, и остаться просто книгой – одной из сотен тысяч книг, изданных в 1995 году.

Но «Нация прозака» стала национальным и международным бестселлером, а со временем превратилась в культовую книгу. К русскоязычным читателям роман приходит с опозданием почти в тридцать лет – серьезный отрыв, который мог бы сильно притушить, если даже не убить интерес к книге. Многие авторы, чьи имена, казалось, определяли литературу тридцать лет назад, сегодня словно застыли в бронзе и пыли. Темы теряют актуальность. Язык не то чтобы устарел, но словно потерял витальность и способность жить в голове у читателя.

С «Нацией прозака» ничего из этого не произошло – наоборот, кажется, что именно сейчас роман Вуртцель может стать “the It Book”[4] для русскоязычных читателей. За тридцать лет она не утратила ни остроты темы, ни смелости подачи и ощущения вызова, что Вуртцель бросает всему миру, ни своей исключительной литературной харизмы.