Национальность – одессит (СИ)

На обратном пути я зашел в две забегаловки, которые назвать даже трактиром язык не поворачивался, и объявил выпивавшим там, что нужны работники. К тому времени слухи о богатых и щедрых геологах уже разлетелись по всему уезду. Аборигены были уверены, что я начальник экспедиции, Алексей Тонгудов — кассир, а профессор Ласкарев — государственный инспектор, принимающий и оплачивающий работу.

Мы набили шурфов на большой площади, найдя границы месторождения фосфоритов. Занимало оно площадь в несколько квадратных верст. Слой был не очень толстый, метров от трех до восьми, зато содержание пятиокиси фосфора колебалось от шести до семнадцати процентов. В обычных осадочных породах его десятые доли. Вторым плюсом, важным для акционерного общества «Одесский целлулоид», была сравнительно большая примесь пирита, который сейчас является основным сырьем для получения серной кислоты. В Одессу его возят с Донбасса. Отсюда раза в два ближе. Для профессора Ласкарева главной удачей было то, что рабочие нашли несколько десятков самых разных окаменелостей. Среди них была огромная кость животного. Даже если это бедренная, тот, кому она принадлежала, имел рост метров пять. Профессор предположил, что принадлежала она динотерию. Мне было все равно. Палеонтология интересует меня так же, как его месторождения полезных ископаемых.

После чего мы начали перемещаться верст на двадцать южнее, останавливаться на два-три дня, изучать окрестности, и двигаться на запад. Так, челноком, прочесали значительную территорию. Еще раз задержались севернее города Сороки, где нашли небольшое месторождение кальциевой селитры. В общем, экспедиция, по мнению, Геологического комитета должна считаться очень удачной. За два с половиной месяца мы нашли два крупных месторождения и два не очень — кроме селитры, еще и чистые, технологические известняки, которые используют при производстве сахара для осветления и очистки от примесей диффузного сока: сахарный раствор пропускают через углекислый газ, полученный в результате обжига извести.

Пора было возвращаться на учебу. Мы наняли подводы до ближайшей железнодорожной станции Могилев-Днестровский. Там погрузились на поезд и доехали до станции Слободка, где пересели на киевский до Одессы.

99

Пока мы шлялись по Бессарабии, вышел указ о новых правилах приема в университеты. Выпускникам военных и ремесленных училищ отменили экзамены по латыни, если поступали на физико-математический факультет. Изменился и статус Одесских женских педагогических курсов, которые отныне стали Высшими педагогическими курсами Императорского Новороссийского университета. Так что Стефани после окончания получит право преподавать не только в женских гимназиях, но и в мужских школах до четвертого класса включительно, и будет получать, как преподаватели-мужчины с высшим образованием.

Встретив утром сестер Соколовых и отправив их на пролетке в меблированные комнаты, сказал Павлину, куда потом приехать за мной, и поехал на извозчике на Молдаванку. Кто-то обещал мне отстегнуть тысячи три из добычи. В пивной их не было, как и винном погребе, где на этот раз сидели всего два смурных типа и лениво посасывали бело винцо. За стойкой был тот же пожилой ашкенази, но его сын Моня отсутствовал.

Я положил на прилавок двугривенный и произнес пароль:

— Шалом, Ицик! Мне нужны Бубен или Хамец. Буду ждать их в пивной.

Пожилой ашкенази посмотрел на монету, вздохнул, подвинул ее ко мне и произнес печально:

— Вынужден сказать за этих двух поцов, шо они в начале лета залезли на склад с красками и зачем-то подожгли его вместе с собой. Вся Одесса смотрела этот пожар. К утру он потух, и там нашли два закопченных скелета возле целого несгораемого шкафа, а надо было наоборот. Кто теперь мне вернет их долг в полтора рубля?!

Я положил на прилавок еще два рубля и приказал:

— На сдачу угостишь их друзей. Пусть помянут пацанов.

Значит, с неожиданными приработками придется завязать. Видимо, пора стать взрослым.

Дождавшись Павлина в том месте, где ранее оставлял его, когда приезжал сюда, отправился на химический завод «Одесский целлулоид». Строительно-монтажные работы там шли полным ходом. В цехе серной кислоты заканчивали крепление поглотительной башни — последнего элемента производственной цепочки для получения олеума, из которого потом делают конечный продукт нужной концентрации. Руководил работой лично директор Шютц Матиас Карлович, облаченный в черную кожаную кепку и темно-синий рабочий халат, из-за чего походил на моего школьного учителя по труду.

Увидев меня, он поздоровался и гордо сообщил:

— Заканчиваем. На следующей неделе запустим. Будем продавать серную кислоту вместе с камфарой, пока не закончим целлулоидный цех, пойдет прибыль…

— Это здорово! — порадовался и я.

— Как прошла экспедиция? — приличия ради спросил он.

— Отлично! — похвастался я. — Особенно для нашего акционерного общества.

— В смысле? — не понял директор завода.