Натуральный обмен

Мама на фото улыбалась и выглядела совершенно счастливой, держа под руку того, кого она считала своим сыном. А Эридан... Да, это было лицо — точная копия моего, но одежда, прическа... Я никогда не стригся слишком коротко, предпочитая некоторую лохматость, а моей повседневной одеждой были джинсы. Но молодой человек на фото был одет в строгий костюм-тройку, галстук, начищенные классические туфли, волосы подстрижены коротко и очень аккуратно. Он выглядел снобом, ребенком миллионера, а не хулиганом Андреем Деминым, которым я был всю свою жизнь. А мама... Мама улыбалась, счастливая, гордая за своего сына.

— Как же так, Мел? — прошептал я.

— Мне очень жаль, — сказал волшебник, — но я говорил, его хорошо приняли здесь.

Я втянул воздух сквозь крепко сжатые зубы. Слишком больно.

— Значит, вы поддерживали с ним связь?

— Первое время. Но уже давно не связывались, он попросил его не тревожить.

— Вот как, — пробормотал я. — Что еще вам известно?

— Он поступил учиться в университет, встречается с девушкой из приличной семьи... — мой взгляд тем временем упал на новенький ноутбук, на такой у нас никогда не было денег, — подрабатывает в юридической фирме, его туда приняли как лучшего студента кафедры.

— Вот как, — снова повторил я, сел за стол, включил ноутбук.

Машина включилась мгновенно, никакого ожидания загрузки и тихих стонов, с которыми включался мой старенький компьютер.

На «рабочем столе» было установлено фото: Эридан, снова в костюме, обнимающий девушку, пышнотелую блондинку, какие мне никогда не нравились. Оба выглядели счастливыми, улыбались...

Весь ноутбук оказался забит учебными материалами и все той же классической музыкой. Я открыл папку под названием «Фото», вошел в альбом «Восемнадцатилетие».

Ресторан, богатый стол, моя мама, веселая, светящаяся, ее подруга Светочка, та самая, которой мама так часто на меня жаловалась и лила слезы в трубку. Тетя Света на моем дне рождения?! За столом куча молодежи, все нарядные, тоже веселые. Почти все незнакомые, но я углядел несколько одноклассников, с которыми никогда не общался. Когда он успел с ними подружиться? На последнем звонке? На экзаменах? На выпускном?

Мельвидор подошел сзади и положил ладонь мне на плечо.

— Вот видишь, он хорошо вписался в этот мир.

Я нетерпеливо дернул плечом, сбрасывая руку.

— Это мы еще посмотрим, — мстительно пообещал я. Уж кого-кого, но утешение мага мне было ненужно.

Я полистал еще папки под названием: «Природа», «Водопады», «Концерт»... Меня замутило. В каждой папке идеальный порядок, на «рабочем столе» никакого «мусора», как и в самой комнате. Все идеально, холодно, чуждо.

Я встал, захлопывая ноутбук.

— Ну, посмотри на себя, — призывал Мельвидор. — Ты больше не принадлежишь этому миру.

Я, и правда, посмотрел в зеркало. Сапоги, белая рубашка, черные брюки. Белый цвет еще больше оттеняет загар, рожа темная, обветренная, усталая. Волосы длинные, собраны в «хвост» и перетянуты шнурком, к тому же светлые, выгоревшие, с рыжиной. И откуда у меня только шрам над правой бровью? Я даже не помнил, где и как его заполучил, потому что моя внешность была последним, что меня волновало когда бы то ни было.

Я отвернулся от зеркала.

— Я принадлежу только себе, — огрызнулся я.

— Чем дольше ты отрицаешь очевидное, тем больнее тебе будет, — настаивал Мельвидор.

— Да откуда тебе знать, от чего мне больнее? — прошипел я. — Что ты вообще здесь делаешь? Я просил вернуть меня, вернул, на этом все, дальше я разберусь.

Но маг не обиделся и не ушел.

— И как же ты разберешься? — спросил он. — Тебя же родная мать и та не узнает и не поверит в безумную историю про два мира.

— Как-нибудь, — пробурчал я, не желая сдаваться. Я выстоял там, так неужели я не справлюсь в своем родном мире?

В прихожей щелкнул замок, кто-то вошел. Шаги, явно приближающиеся к нам.

— Может лучше спрятаться? — предложил Мельвидор.

— И не подумаю, — отрезал я.

В этот момент дверь моей, вернее, уже не моей комнаты распахнулась, и на пороге появился виновник моих бед собственной персоной. Светло-серый наглаженный костюм, голубая рубашка, синий галстук. Одет с иголочки, в руках кожаная папка для бумаг на замке.

— Ты?! — Эридан замер на пороге, не веря своим глазам.

— Я, — ответил я с великолепно отрепетированным королевским апломбом.

Я не был эмпатом, но отчетливо почувствовал момент, когда его проняло, пробрало до самых костей, как в глазах появляется паника, а руки начинают дрожать.

— Не ждал? — мой голос прозвучал ровно и спокойно, что испугало его еще больше.

— Ты... ты жив?

Я развел руками.

— Ну надо же, ага, какая незадача: жив и даже здоров.

Эридан инстинктивно попятился от меня.

— Что тебе нужно? Уходи, мама сейчас придет с дежурства, а мне нужно в университет, я забыл тетрадку и вернулся за ней. Меня ждут!

— Мама, значит? — опасно ласково пропел я. — Чья мама?!

— М-м-моя, — удалось ему выговорить с третьего раза.