Науа-Ацтек. Книга вторая

Казанцы выставили в поле пятидесятитысячное войско. Из них только двадцать тысяч конных, чего, будь ситуация иной, должно было хватить с лихвой. Из двадцати тысяч конных только половина представляла собой закованную в сталь ударную кавалерию, а остальные были легковооружёнными конными стрелками.

Пехота казанцев, этнически представленная татарами, чувашами, мордвой, удмуртами и марийцами, была вооружена не слишком хорошо, преимущественно безбронная, с неоднозначного качества оружием — ополчение.

Альваро насчитал за позициями казанцев, примерно, сорок пушек разного калибра, что уже означало орудийный перевес русских — это внушало определённые надежды.

Переговоров не будет. Всем и так понятно, что русские не уйдут, а татары не сдадутся.

Затрубили сигнальные рога.

Первыми действовать решили казанцы, так как очень рационально решили, что инициативу лучше врагу не передавать. Но они не могли знать, что тактика терции строится именно на нивелировании вражеской инициативы. Смысл в твоих активных манёврах, если ты так и так будешь вынужден атаковать каре пикинёров?

Поместное воинство перестроилось в атакующую формацию, рассчитывая ударить по флангам, но кочевники не были дураками, поэтому разделились на два крыла и нацелились именно на недопущение конфуза с фланговым окружением.

Альваро стоял спокойно, ведь его время ещё не пришло.

Старая армия, то есть поместное войско, было на конях, что, теоретически, должно сравнять среднего ратника со средним кочевником. Сейчас и выяснится, чья сила сильнее…

Альваро наблюдал в морскую подзорную трубу за сближением двух сил. Правым флангом поместного войска командовал воевода Василий Шуйский, прозванный Немым. Левым же флангом управлял его брат, воевода Иван Шуйский. Государь Василий III считал эти походы мероприятиями первостепенной важности, поэтому отправил с Альваро самых лучших своих полководцев. Артиллерией заведовал немец Иоанн Иордан, именуемый русскими, как они именовали других немцев, «фрязином».

Вторым корпусом вторжения управлял Голица, то есть воевода Михаил Булгаков. При нём воевода правой руки — боярин Иван Бутурлин, по прозвищу Всячина, а воеводой левой руки — князь Никита Оболенский, хорошо показавший себя при взятии Смоленска. Альваро слышал, что между этими двумя была размолвка на этой почве, дескать, не может князь занимать в войске должность ниже боярина. Альваро подозревал, что Василий III сделал это умышленно.

«Divide et impera», (3) — подумал испанец.

Когда Оболенский начал писать государю жалобные письма, Василий III предложил ему отказаться от поста и уступить его более достойному. С каким-нибудь другим государем можно было бы обсудить всё это, но не с Василием III, который очень крепко держит власть и казнит людей за меньшую дерзость. И Оболенский отступился, заткнув рот и приняв уготованное положение.

Тем временем, поместное войско связало кочевников по флангам, а артиллерия начала бить по центру вражеской формации. Двести орудий дали залп, отправив вперёд тяжёлые каменные ядра.

Кого-то убили…

В ответ выстрелило сорок казанских орудий, но ущерб был аналогичным — то есть, почти, никаким. Редко когда первые залпы бывают удачными.

— Вперёд, — приказал Альваро сигнальщику.

Затрубили рога, а терция начала движение вперёд. Вражеский командующий отреагировал выдвижением своей пехоты, расположенной по центру.

Отчаянная схватка десятков тысяч людей на флангах шла с переменным успехом, но это не особо важно.

Спустя полчаса сближения Альваро скомандовал остановку и принятие стойки для отражения атаки пехоты.

Татары, чуваши, мордва, удмурты и марийцы атаковали яростно, но их пыл был охлаждён слитным залпом из аркебуз и пищалей.

Василий III, впечатлённый россказнями Освальда, сделал не две роты аркебузиров, как оно изначально полагалось, а три. Поэтому аркебузно-пищальный залп вышел существенно мощнее.

Стреляли не пулями, как оно обычно заведено, а свинцовой дробью. В каждом аркебузном заряде по двенадцать крупных дробин, а стволов с фронта формации задействовано не меньше пятисот. В итоге, в сторону пехоты противника устремилось шесть тысяч дробин, часть из которых найдёт для себя окончательного «хозяина».

Первые несколько рядов были уничтожены, а следующие за ними неминуемо замедлились, снижая интенсивность натиска.

Замедленный противник, тем не менее, не способный остановиться, напоролся на длинные пики. Далее он, против своей воли, начал огибать строй, но и там его ждали пики.

Аркебузиры и пищальщики уже находились в центре каре, перевооружаясь на щиты и мечи.

«Они явно не этого ожидали», — подумал внутренне спокойный Альваро, глядя в подзорную трубу.

Пики работали, как детали некоего бесчеловечного механизма, двигаясь вперёд и назад, отнимая людские жизни и навсегда калеча не прикрытые бронями тела.

Долго держать дистанцию между двумя толщами людей пики не могли, поэтому, в итоге, произошло смыкание, а затем ожесточённая кровавая рубка.