Научи любить

Я коснулся пальцем ее губ, не в силах что-либо говорить. Катя послушно замолчала. Склонился ближе, отбросив в сторону полотенце. От нее пахло карамелью. Так сладко. Запах забивался в нос, сладостью скатывался по горлу, проникал под кожу и медом растекался по венам, одурманивая. Она сводила с ума. Я коснулся ее шеи, груди. Катя дышала тяжело, рвано. Горячо. И была слишком близко, чтобы думать о чем-то другом, а губы ее слишком манящими, чтобы устоять. И я поцеловал их. Медленно, слегка прикусывая, а потом зализывая, с каждым ударом сердца углубляя поцелуй. Ее руки обвили мою шею и притянули к себе. А я обнял ее и упал на спину, уложив ее на себя. Теперь Катя целовала меня: настойчиво, страстно, не давая передышки.

— Я думала, ты никогда не решишься, – прошептала, оторвавшись от моих губ. Мой смех потонул в ее поцелуе. Она целовала каждый миллиметр моего тела, каждый шрам ласкала язычком, распаляя. А когда оторвалась, заглянув в мои глаза – я разочарованно простонал. А она улыбнулась игриво. — Корф, – обвела пальчиком контур татуировки на бедре, вызвав моментальную реакцию в паху, – ты хоть понимаешь, что теперь просто обязан позвать меня замуж?

— Это с чего бы? – прохрипел, не сводя глаз с ее пальцев, подбирающихся к паху.

— Ну как же, соблазнил невинную девушку, – улыбка ее стала шире, а глаза потемнели, когда она обратила-таки внимание на мою реакцию на нее. И щеки снова покраснели.

— Кто кого соблазнил еще, – выдохнул, подтягивая ее ближе. — Сама только и делаешь, что трогаешь меня.

Катя охотно кивнула, губами коснувшись скулы.

— Я просто не могу не касаться тебя, – прошептала, целуя мое лицо.

А я рывком опрокинул ее на спину, накрыл своим телом. Надоела ее болтовня. Сил больше не осталось терпеть, выдохся. Хотел уже войти в нее, ощутить, какая она горячая там, внутри, как отзывается на мои ласки, почувствовать ее возбуждение. Просто быть в ней.

— Корф, – простонала Катя и вся неуловимо сжалась.

— Боишься? — погладил ее по щеке, обвел контуры ее губ, опустился к груди, мягко поглаживая.

— Я просто никогда… – шептала, выгибаясь мне навстречу.

— Я знаю. Все будет хорошо, родная. Не бойся. Я не сделаю тебе больно, веришь?

— Верю, – сорвалось с ее губ.

Я не мог насладиться ею: ласкал, тискал, не отпускал. Брал снова и снова. А она раскрывалась передо мной, такая нежная, страстная. Такая родная. Прижималась и тут же откликалась на мое прикосновение, отдавалась отчаянно. Целиком. В то утро она принадлежала мне и только мне. Без слов чувствуя меня. Как и я чувствовал ее. И это было не просто близостью, это было свободой. Приторно-сладкой, со вкусом карамели. Самой вкусной и желанной.

Уже после, когда Катя взмолилась об отдыхе, мы лежали в постели, крепко обнявшись, и просто наслаждались тем, что у нас было. Друг другом.

— Ты пахнешь смородиной, – пробормотала она, рисуя пальчиком по моей груди.

— Не ерунди, я не пользуюсь никакой косметикой, – возражал, пропуская сквозь пальцы ее завивающиеся локоны.

— Нет, это твой запах. Только твой. Смородина, ветер и весна. Ты пахнешь свободой, Корф. Ты знаешь об этом?

Она уперлась подбородком мне в грудь, посмотрела в глаза. Прядка упала ей на лицо.

— Ты моя свобода, принцесска, – улыбнулся, сдувая прядку ее волос.

— Ну тогда женись, – весело заявила она.

— А пойдешь? – спросил совершенно серьезно. — Замуж?

Она нахмурилась, всерьез раздумывая над ответом. Но сказать ничего не успела – позвонил Майер. Я испытующе глянул на молчаливую Катю, а потом на телефон, надрывно пиликающий. Ждал. Чего? Черт разберет. Может, чтобы Катя ответила. Произнесла хоть слово. Да и слов не нужно было: всего одно движение, жест. Хоть что-то. Но она лишь смотрела в мои глаза, как будто знала, что я выберу. Она не держала меня, не умоляла не отвечать. Она молчала, оставляя за мной право выбора. И я ответил на звонок.

ГЛАВА 12

Сейчас

Тишина звенит напряжением, как в проводах высоковольтки. Пугающая, выворачивающая наизнанку самые поганые мысли, обнажая чувства. Меня колотит. И плед, найденный здесь же, на заднем сидении, не спасает. Корф молчит, но его ярость прорывается рваным дыханием и сжатыми кулаками. И хочется коснуться, расцепить его пальцы, поцеловать ладонь. Но между нами тишина и страх. Страшно заглянуть в его глаза и не увидеть в них солнца. Страшно понять, что он больше не мой. Страшно, что я потеряла дочь. Снова. Я забираюсь с ногами на сидение, прислоняюсь виском к холодному стеклу. Отчаяние душит слезами. Глубоко вдыхаю и выдыхаю, давя в себе истерику. Но предательские слезы все-таки стекают по щекам. Всхлипываю тихо.

— Катя, – голос Егора разрывает тишину, – нам еще долго ехать. Тебе нужно поспать.

— Куда? – и голос шелестит опавшей листвой. Сглатываю, намереваясь повторить вопрос.