Научи меня летать

Старейшина погладил девушку по бедру, затем убрал руку и вслед за стражником направился к мосту. Выщербленная дорога, ведшая ко входу в крепость, показалась летню непривычно широкой, в то же время двор, очищенный от мусора, выглядел убого и пусто. Было похоже, что Келеф тоже это заметил: он внимательно рассматривал землю, размышляя о чём-то.

Стражник, неуверенно оглядываясь, поднялся на стену. Старейшина остановился в двух шагах от Сил'ан, не желая мешать. Немигающие яркие глаза тотчас уставились на человека с безмолвным вопросом, и Орур поклонился:

- Мой повелитель, есть вести из деревни Ихайя на границе с кольцом Рек. Вы просили докладывать немедленно.

- Да, говори, - с интересом откликнулось высокое существо.

- Старейшина непреклонен, но населению давно опостылела эта вражда. Они прислали гонца, - с довольным видом сообщиил летень.

- Сообразили, наконец, что остались одни, - прокомментировал уан.

- Не прошло и века, - согласился Орур. - Так вот: они меж собою решили сбросить Чиссака, но опасаются, что вам придётся не по вкусу их самоуправство.

- А, - протянул Келеф. - Я и не ждал, что они решатся действовать от своего имени. Лично беседовать с гонцом я не стану, чай не уан - много чести. Передай им, что открытого приказа не будет, только молчаливое согласие. Разберутся сами - я сделаю вид, что ничего не заметил. Начнётся мятеж - пусть пеняют на себя. Деревни, восстановленные на пепелищах, стали мне надёжной опорой.

- Последнее тоже передавать? - уточнил старейшина.

- Да, - Сил'ан улыбчиво прищурился, а потом добавил беззаботно: - Сколь недальновиден оказался Чиссак, а ведь я не так давно научился выговаривать его имя. И, выходит, напрасно.

Летень, щурясь, пригляделся к идеальному белому лицу.

- Можно рекомендовать им избрать теперь кого-нибудь с именем попроще, - пошутил он.

Чужое существо усмехнулось.

- Лучше с живым умом и чувством меры, а то память моя и без того превращается в склад ненужных созвучий.

Взрыв хохота и громкая перебранка меж сторожевым и наглыми юнцами отвлекли внимание Орура от разговора. Летень нахмурился.

- Вернулись, - пробормотал он.

Сил'ан развернул голову к воротам так, как человек мог бы, лишь сломав себе шею.

- Они живут в крепости? - ровным тоном спросил он у старейшины.

- Да, - летень скривился про себя, но всё же выговорил. - Я могу попытаться их унять.

- Не нужно, - спокойно ответил правитель и поплыл к навесам.

Дверь в кабинет неожиданно распахнулась. Надани выронила из рук перо, которое вертела в пальцах, но даже не подумала подняться из кресла.

- Убирайтесь вон! - голосом, предвещавшим бурю, отчётливо выговорила она.

Высокая чёрная фигура медленно вплыла в кабинет, остановилась перед письменным столом, улыбаясь.

- Вечер облачный, госпожа Одезри, - вежливо приветствовала она, глядя женщине в глаза. - Позаботьтесь, чтобы госпожа Таната и её многочисленная семья покинули крепость до того, как зажгётся первая звезда. С восходом Лирии я жду вас у себя.

Не дожидаясь ответа, уан направился к выходу. Надани со скрежетом отодвинула кресло, поднялась, тяжело дыша от возмущения.

- Я не служанка, чтобы мною распоряжаться! - крикнула она.

Сил'ан, не оборачиваясь, выплыл в коридор. Женщина бросилась за ним, но копья стражников со стуком сомкнулись перед ней, не выпуская из кабинета. Потрясённая, госпожа Одезри сделала шаг назад, обвела летней ищущим взглядом - в их лицах не было и тени сочувствия. Тогда, задрожав от вдруг нахлынувшего страха, она заглянула за их спины - там, в коридоре спокойно стоял Келеф. Равнодушные оранжевые глаза чуть заметно светились в сером вечернем полумраке.

- Я буду разочарован, если вы не придёте, - сказал уан.

Под тихий шелест шлейфа он уплыл прочь, и стражник, стоявший слева, закрыл дверь.

Глава XIII

Облачная пелена изорвалась, сквозь неё на женщину смотрели крупные равнодушные звёзды. Они набухали, расплывались, протягивали острые лучи - и Надани украдкой, точно кто-то мог увидеть, смаргивала слёзы. К ночи она составила десяток планов мести; каждый обдумывала тщательно, усмехалась злорадно и горько, репетировала фразы, жесты, позы.

Край облака, похожего на ночной город, окрасился в белый. Светоносный туман клубился волнами, колебался зыбкими прохладными складками и всё светлел, сгущаясь. Госпожа Одезри коротко вздохнула, поправила громоздкое парадное платье и, шурша на всю крепость, боком протиснулась в коридор.

Ночной холод отрезвил женщину. Месть? Вечерними фантазиями не убьёшь и не ранишь чудовище. "Неуязвимых нет, - тихо повторяла она, пока шла по двору. - Я научусь терпению: однажды непременно настанет мой час".

Каменная плита с гулким вздохом откатилась в сторону. Госпожа Одезри поджала пальцы на ногах, но голову вскинула гордо и остекленевшим взглядом уставилась в темноту настолько яркую, что сине-оранжевые круги вспыхивали перед глазами.

- Чего вы ждёте? - негромко спросил Келеф.

Голос чужого существа показался Надани усталым и неживым.

- Я жду? - повторила она. - А что я должна делать?

- Входите.

- Я ничего не вижу.