Научное наследие Женевской лингвистической школы

Ситуацию, по мнению Балли, не следует понимать слишком узко, как только актуальное проявление «вещи, существа, движения, события, воспринимаемых нашими чувствами в момент, когда мы говорим». Ведь, отмечает Балли, «то, что мы называем ситуацией, имеет более широкое значение: здесь налицо не только элементы, воспринимаемые чувствами в процессе речи, но и все известные собеседникам обстоятельства, которые могут послужить мотивом для их разговора» [Балли 1955: 52]. Этому замечанию Балли совсем не противоречит и следующее его утверждение о том, что «ситуация дает знаки, которые всегда носят отпечаток действительности: все они актуальны» [Там же: 53]. Балли проводит различие между ситуациями, интонациями и жестами. В отличие от ситуации, «интонационная кривая, жест, восклицание и т. д. существуют у говорящих субъектов в форме отпечатков в памяти, в скрытом состоянии, и начинают функционировать только в речи» [Там же].

Таким образом, Балли рассматривал неязыковые средства в речевой коммуникации как функциональные компоненты вербального акта.

Теорию актуализации Балли, справедливо отмечает Ч. Сегре, можно рассматривать как творческое развитие намеченной Соссюром «лингвистики речи» [Segre 1963].

Учение Ш. Балли о механизме преобразования языка в речь приобретает актуальность в связи с обращением современной лингвистики к изучению языка в коммуникации. А идеи Балли о разграничении лингвистических знаков относительно сфер языковой деятельности созвучны современной постановке этой проблематики.

В работах С. Карцевского учение об актуализации занимает более скромное место, чем у Ш. Балли. Тем не менее подход к данной проблеме, развивавшийся Карцевским, представляет большой интерес. Так же как и Балли, Карцевский полагал, что знаки языка имеют потенциальную ценность: «Семиологические значимости языка будут непременно иметь виртуальный и, следовательно, общий характер для того, чтобы язык оставался независимым от настроений индивида и от самих индивидов» [Карцевский 1965: 85].

В работе «Система русского глагола» Карцевский определил актуализацию как соотнесение концептуальной единицы с данной реальностью [Karcevsky 1927: 36]. В другой своей работе «О фонологии фразы» Карцевский поясняет, что «речь не идет о реальности в онтологическом смысле этого термина. Единственная реальность, которую знает язык, это реальность говорящего лица с присущим ему видением вещей и отношением к ним в момент речи» [Karcevsky 1931: 191]. Такое определение «реальности» обусловлено социологическим характером лингвистической концепции Женевской школы, согласно которой язык полностью существует только в массе говорящих. Так же как и Балли, Карцевский считал, что актуализации подлежат прежде всего понятия субстанции в силу их абстрактного характера. Понятие процесса актуализируется говорящим с помощью наклонения и времени глагола.

Первый этап актуализации существительных касается установления количественных отношений между индивидуальными представителями одного вида. Например, пять рыб , одна рыба ; третий дом налево . Количественными актуализаторами являются числительные. Количественная актуализация является недостаточной и должна быть дополнена прономинальной актуализацией [32] . К прономинальным актуализаторам Карцевский относил не только местоимения, но также артикли и глагол «быть». «В каждой части речи, – писал Карцевский, – есть местоименные слова. Ввиду своих внутренних особенностей слова эти и склоняются и спрягаются (глагол “быть”) [33] не так, как полнозначные слова» [Карцевский 1928а: 41]. В статье «Еще раз к вопросу об учебниках А. М. Пешковского» Карцевский поясняет, почему он относит глагол «быть» к актуализаторам: «Глагол личный может выполнять выраженное значение наклонения и времени implicite, а другие части речи explicite, т. е. главным образом при помощи местоименного слова “быть”» [Карцевский 1928б: 36].

Актуализация может быть имплицитной. В таком случае в роли актуализаторов выступает ситуация либо контекст. Например, когда говорят «мост стоит на быках», ситуация или контекст указывают, о каких предметах идет речь, сколько их, и относится ли «стоит» к данному моменту времени или выражает общий факт. Наконец, часто в качестве непосредственного актуализатора может выступать простой жест.

Такое понимание актуализации, как об этом впоследствии писал сам Карцевский, близко идеям Балли, которые последний развивал в статье «Мысль и язык» [Karcevsky 1931: 190 – 191].