Научные сказки периодической таблицы. Занимательная история химических элементов от мышьяка до цинка

Цинк занимает промежуточное положение между металлами древности и современными металлами, с большим трудом получаемыми из руд с помощью ухищрений науки и мощи, порожденной Промышленной революцией. Двусмысленность его положения еще усугубляется тем фактом, что на протяжении тысячелетий его использовали, не ведая о том, в виде латуни (сплава меди и цинка, известного задолго до самого цинка, так как залежи обоих металлов часто встречаются вместе). Цинку, конечно, быстро бы нашли и собственное применение, но, так как он пришел в культуру таким кружным путем, у него не было того культурного багажа, которым явно обладала медь в представлении Кристофера Рена.

У Шинкеля, взиравшего на пустые страницы истории цинка, возникло искушение их заполнить. Архитектор активно поощрял развитие цехов по отливке цинка, которые стали появляться в 1830-е гг. Он использовал металл для изготовления статуй и украшений для некоторых из своих поздних построек и убеждал других архитекторов следовать его примеру. Часто просто штампуемая из металлических листов, а не отливаемая «белая бронза» очень быстро сделалась популярной как материал для изготовления скульптур самого разного типа, особенно в тех случаях, когда из-за веса или цены настоящая бронза была недоступна. Вскоре буквально ежедневно начали штамповать популярные цинковые фигурки ангелов для кладбищенских надгробий и разнообразные садовые украшения.

Данная тенденция распространилась и на Соединенные Штаты, когда некто Мориц Зелиг бежал туда от революции 1848 г. в Германии и основал цинковый литейный цех в Бруклине. Его бизнес очень скоро расцвел, так как, подобно Шинкелю в Берлине, он приобрел широкую популярность среди мэров различных американских поселений, которым хотелось украсить подопечные им города возможно более внушительными скульптурными фигурами с минимальными затратами. Статуи Справедливости и мемориалы Гражданской войны, которые в настоящее время медленно разрушаются в парках и на площадях провинциальных американских городов, когда-то были скопированы со страниц торговых каталогов Зелига.

Рынок сбыта для цинка в архитектуре нашелся, но пока еще не сыграл существенной роли. Тем не менее одно весьма примечательное здание в Берлине ныне способно изменить ситуацию.

Конкурс на новый Еврейский музей в столице Германии (предыдущий был открыт в 1933 г. за три месяца до прихода Гитлера к власти) выиграл в 1989 г. Даниэль Либескинд. Из 165 представленных на конкурс проектов идея молодого американца, основанная на атональной музыке Шёнберга, произведениях Вальтера Беньямина и мотивах, вдохновленных другими еврейскими интеллектуалами, которым культурная жизнь Германии была обязана своим богатством, поразила жюри как наиболее яркая, наиболее сложная и… почти нереализуемая. На самом деле она оказалась вполне реализуемой, и по завершении строительства в 1999 г. здание уже воспринималось как настолько замечательное творение, что его открыли для публики, не дожидаясь заполнения экспонатами. Посетители платили за возможность пройти по пустым пространствам, напоминающим туннели, и по сужающимся коридорам, которые создавали впечатление искажения не только перспективы, но и самой силы притяжения, отчего у пришедших возникали самые невероятные ощущения.

Внешний облик здания не менее удивителен. Здание напоминает зубчатую тильду с отвесными стенами, со всех сторон заключенными в футляр цинкового параллелограмма. Узкие окна по диагонали прорезывают фасад, сталкиваясь друг с другом под самыми невероятными и абсолютно случайными углами, подчас создавая нечто, напоминающее разломанную звезду Давида или зигзагообразную тропу поисков и потерь.

Либескинд поясняет, что он выбрал цинк в качестве отклика на традицию, созданную Шинкелем, и как попытку создания некой гармоничной структуры с расположенным рядом Берлинским музеем, на окнах которого цинковые рамы. Однако существует и более глубокая символика этого металла, которая делает его выбор в данном случае особенно удачным. Как мне стало известно, в символике сновидений цинк ассоциируется с переездами. Значит, выбор цинка вполне оправдан для создания постройки, призванной запечатлеть вклад в немецкую культуру эмигрантов, которым вновь пришлось эмигрировать. Названная символика, вероятно, объясняется довольно поздним появлением цинка в истории химии, так что он не смог приобрести себе партнера в алхимическом танце, в котором металлы получали себе партнеров из планет солнечной системы. Медь, железо, олово и свинец – каждый из металлов связан с определенной планетой (в разных алхимических традициях с разными). Но цинк остался в одиночестве. Кроме того, цинк, как считается, символизирует движение к цели, что вполне подходит зданию, которое, по словам Либескинда, «всегда находится на грани становления».