Научный «туризм»

Затем меня занесло в Среднюю Азию, и мы снова встретились только в 1979 г. На заседании отдела, которое вела заведующая – женщина с лицом и характером маленькой злой шавки – я случайно услышал, что есть вакансия для аспиранта в Москве. Через день Витя был удостоен высочайшей аудиенции у местного академика, понравился и вскоре был зачислен к нам в отдел. На третий день после окончания Московской Олимпиады мы с Витей поехали в Москву – я за реактивами, он – представляться академику Чайлахяну. Погодой Москва несколько отличалась от теплого августовского Киева – шел мокрый снег. Витя в безрукавке и летних замшевых туфельках смотрелся вызывающе. Я был одет чуть лучше. Периодически мы заходили в метро и магазины – погреться. Вите надо было позвонить Чайлахяну и договориться о встрече, но он робел. Вечером, намерзшись за день, мы зашли в "Славянский базар". Взяли водочки, селедки, салатов, пивка, что-то там такое с грибами. В общем, с устатку и передрогу наклюкались мы хорошо. В вестибюле ресторана Витя первым делом потянулся к телефону, снял трубку и принялся попадать пальцем в отверстия диска. Я удерживал его, как мог, убеждая перенести переговоры со своим будущим шефом на завтра, но Витя был непреклонен. Первой же фразой, с которой Витя (не без усилия) обратился к жене академика (она взяла трубку) – "алё, это Чайлахян?" – он сразил меня окончательно. В аспирантуру Витя, тем не менее, поступил, и мы довольно часто встречались во время моих приездов за импортными реактивами.

Лирическое отступление "Арагви" (Из серии "Рестораны СССР")

В прежние времена поездка в Москву была сопряжена для меня с массой неудобств и унижений: поиски (как правило, безуспешные) гостиницы, очереди за билетом туда и обратно (плацкартный боковой, верхняя полка возле туалета), требования денег в бухгалтерии и множество других проблем больших и маленьких. Сейчас все по-другому. Размашистая подпись шефа на “докладной записке” служит сигналом, запускающим сложный "командировочный" механизм. Анатолий Павлович покупает билет в Москву, Полина Ивановна достает фирменные тортики, Володя – пару "Троянды Закарпатья" или "Черного доктора" в особой упаковке, с перетяжками (Москва любит подношения). Это в Киеве. А в Москве Витя уже заказывает билет назад, и чтоб непременно в 1-м поезде, и в мягком вагоне, и нижнее место, и даже по ходу поезда; Римма Георгиевна звонит в скромную ведомственную (Гостелерадио) гостиницу, но с прекрасным буфетом и удобно расположенную. Мишин готовит и пакует реактивы, чтобы к четвергу к 4 часам все было готово.

Поезд прибывает в столицу в 9 утра. В окне мелькает чешский "дипломат" Вити. После приветствий приступаем к акту передачи. Витя вручает мне свой проездной (за 3 дня я окупаю его на 50%), билет обратно и шифр пустой ячейки в камере хранения. Я передаю ему посылочку от родной жены с полураздавленными помидорами, фасовку сефадекса LH-20 и компенсацию за проездной.

Кстати, о проездных. Наш с Витей общий знакомый, аспирант Харченко, в таких случаях давал мне только половину проездного. То есть билет разрезается на две части, и каждый вставляет свой кусок проездного в карманчик портмоне, пришпиливая его таким образом, чтобы у окружающих создавалось впечатление, что остаток проездного находится в кармане. Контролеры реагируют на цвет билета, и я не помню случая, чтобы меня остановили. Позже Харченко начал разрезать билет на 3 и даже на 4 части, экономя скудную аспирантскую стипендию.

Договариваемся встретиться в 12 часов возле "Арагви". В Москве у меня три постоянных посещения – "Арагви", "Славянский базар", а замыкает треугольник ресторан "Прага". Это, так сказать, обязательная программа. Дополнительно, по ситуации, я могу зайти в ресторан "Охотник" на Горького, пивбар "Жигули", шашлычную "Ингури"…