Научу писать хиты

А теперь посмотрим в свете приведенного правила на текст припева песни «Бедные голуби», написанный Александром Шагановым:

Бедные голуби, бедные голуби
На меня сиротливо глядят.
Я выпускаю вас, бедные голуби,
А они улетать не хотят.

Если следовать логике, голуби не являются участниками речи и упоминаются в третьем лице. Голуби – они, что подтверждается второй и четвертой строкой. Но кого имеет ввиду автор, говоря – вас, тоже голубей? Получается, голуби все-таки участие в речи принимают? Ничего не понимаю! Выходит, автор с голубями общается и не общается одновременно? Хочется, чтобы поэт-песенник все-таки определился со своим отношением к бедным голубям и поведал нам об этом просто и доходчиво! А иначе наблюдается либо элементарная безграмотность (во что невозможно поверить, ведь я многие годы поддерживаю с автором приятельские отношения), либо лень, либо сознательное пренебрежение законами родного языка. Вот что я посоветовал бы сделать с этим припевом: слегка изменить третью и четвертую строки! Ну, скажем, таким образом:

Бедные голуби, бедные голуби
На меня сиротливо глядят.
Я выпускаю их в небо, но голуби
От меня улетать не хотят.

Для продолжения разбора темы вчитаемся в текст песни «Забуду о тебе» группы «Фруктовый кефир», сработанный лидером коллектива Алексеем Бусуриным:

Обману ему, все равно кому.
Когда надо, никто не нужен.
Нагрублю в метро, захочу устрою
По улице лужи, лужи..

Сегодня на эстраду пришла новая генерация активных молодых авторов, которые отвоевывают себе «место под солнцем» и считают, что имеют право на все, или почти на все. Ну, по крайней мере, на то, чтобы поздним вечером напиться пива, нагрубить бабушке в метро, а потом выйти наружу и наделать луж на пустом тротуаре. Ладно, это их позиция, и я никого не вправе упрекать. Но почему они пытаются меня убедить, будто их мировоззрение сформировалось в начальной школе прежде, чем учительница рассказала им, что такое падежи? Выходит, они уже тогда понимали, что будут называть свое «творчество» джаз-панком, как написано на их сайте? Извините, но никакой панк-перепанк не позволяет говорить обману ему! Обману его – и никак иначе!

Разберем отрывок, взятый из текста Ольги Орловой, написанного ею для группы «Блестящие»:

Было так красиво
Сердце мне разбито,
А потом сказал ты:
«Чао, бамбина, синьорита!»

Как это ни противно, но краткие формы страдательных причастий не сочетаются с личными местоимениями. Это не я вредничаю, это утверждает учебник, а значит, нельзя сказать «сердце мне разбито»! Можно сказать «сердце мое разбито», но в этом случае используется притяжательное местоимение мое. Если тяга автора к личным местоимениям непреодолима и он не собирается расставаться с оборотом сердце мне, то вместо страдательного причастия ему необходимо ставить глагол, например: разбил, разбила или разбили. Конечно, мне снова могут возразить, что «если очень хочется, то можно», и указать на высокий рейтинг этой песни на радио и телевидении. А еще авторы могут встать в гордую позу и сказать, что «пипл хавает», значит, правильно!

Но что я могу поделать, если слова не хотят укладываться в голове? И ведь я не один такой, тот же эффект возникает у каждого грамотного человека. Таких людей в России большинство, если верить утверждению, что наш народ – самый читающий народ в мире. И получается, что в случае появления сомнений не вредно заглянуть в учебник, а уж тем более поэту-песеннику. Я периодически так и поступаю, ведь сам-то в школе учился без усердия, а потому правила помню смутно и пишу, как говорится, по наитию.

Вот первый куплет произведения со странным названием «Кто» все той же Земфиры Рамазановой:

В руки твои умру,
В руки твои опять,
Не долетевший Икар.
Да, не хватило сил,
Да, не туда просила,
Что-нибудь кроме гитар.