Наука быть живым: Диалоги между терапевтом и пациентами в гуманистической терапии

Мои потребности всегда включают в себя потребность во взаи­моотношениях с другими, и это страшно, потому что я никогда не могу контролировать этих других. Поскольку у них есть свой собственный внутренний центр и поскольку они постоянно меня­ются, как и я, всегда сохраняется возможность того, что я поте­ряю их. Нуждаться в других опасно, но пытаться отрицать эту нужду — значит убивать свою собственную витальность.

* * *

Думая о Кейт, я переживаю особенно теплые чувства, похожие на те, что испытывают друг к другу боевые товарищи, прошедшие вместе через бои. На самом деле к каждому, с кем я работал в той интимной манере, которую описал, я испытываю уникальное чув­ство близости. Но Кейт занимает среди них особое место. Ее ум и бойкий язычок всегда приходят мне на память, когда я вспоминаю нашу совместную работу. Иногда она использовала эти таланты, чтобы метко и жестоко ужалить меня; иногда она пользовалась ими с нежностью.

Кейт обнаружила, что может переосмыслить свою изменчивость и неполноту. Потребность стала ее дорогой к взаимоотношениям, к более глубоким связям с людьми. Изменение стало частью ее мировоззрения. Конечно, Кейт сохранила стремление искать но­вые решения жизненных проблем, новую философию, диету, комплекс упражнений или что-нибудь еще и целиком погружать­ся в них, как будто бы, наконец, она нашла ответы на все вопро­сы. Различие в том, что теперь Кейт может прийти к тому, что ее воодушевление закончится разочарованием, она может почувство­вать досаду на саму себя, иногда — испытывать настоящую боль, но она больше не чувствует той тотальной катастрофы, которая од­нажды чуть не уничтожила ее.

* * *

Недавно у меня произошла встреча с Кейт и ее новым мужем. Ее брак, которому сейчас уже несколько лет, прошел суровые испытания, но оба супруга сохранили доступ к своему внутренне­му чувству, и оба — как доказала Кейт — оказались стойкими бор­цами, которые упорно добивались своей цели. В результате их брак стал на редкость удачным, здоровым и развивающимся.

Как мы выяснили, Кейт была полна энтузиазма.

— Джим, знаете, мы с Хью разработали новую программу для обучения разных людей — руководителей производства, инжене­ров, профессионалов. Это действительно важно для них, и ока­зывает такое влияние на их восприятие самих себя и своей рабо­ты...

— Звучит неплохо. Какова же основная идея вашей программы?

— Ну, это трудно выразить в двух словах, но главное состоит в том, чтобы помочь им понять, что жизнь — это постоянное изме­нение, и все самое важное в них самих и в их работе никогда не остается неизменным.

Так Кейт подружилась с изменениями. Теперь Кейт меняется, но все-таки остается прежней.

8. Двойственность и открытость: личное послесловие

Мне шестьдесят лет. Какое это странное, невероятное утверж­дение. Мужчины в шестьдесят перестают считаться людьми сред­него возраста и становятся "пожилыми", если не старыми. А я едва достиг среднего возраста. Я знаю это. Я могу почувствовать это. Я все еще пытаюсь выяснить, что значит быть человеком, профес­сионалом, мужем, отцом. Статистика говорит, что мне осталось жить еще тринадцать лет. Что за дерьмо! Тринадцать лет назад мне было сорок семь; когда я теперь вижу сорокасемилетнего челове­ка, я думаю о нем как о молодом. (Это звучит как мысли пожило­го человека; не хотелось бы мне их иметь.) Мне было сорок семь, а моим детям — двадцать и шестнадцать. Совсем не дети. Я был в полном расцвете жизненных сил, но не знал об этом. Почему?

Шестьдесят лет. Через тринадцать лет мне будет семьдесят три! Такого не может быть. Это кажется таким ужасным, просто убий­ственным. Все произошло слишком быстро. Я все время спешил, пытаясь все делать правильно, пытаясь получать удовольствие от всего хорошего в жизни, пытаясь учиться и быть таким, каким я хотел. Ну и что?

Шестьдесят лет я пытался подготовиться к тому, чтобы жить настоящей жизнью. Шестьдесят лет я готовился к жизни... Кото­рая начнется, как только я выясню, как нужно жить... как толь­ко я заработаю достаточно денег... как только у меня будет больше времени... как только я буду больше похож на человека, которо­му можно доверять. В последнее время я чувствую, что знаю не­много больше о том, как нужно жить, как быть другом, как быть искренним с людьми, как смотреть правде в глаза. В последнее время я стал больше надеяться на самого себя. Но затем я смотрю на эти цифры: 60, 13 и 73. Не опоздал ли я?

Сколько я себя помню, я всегда хотел быть "правильным". Беда в том, что определения "правильности" все время меняются. Един­ственное, что остается неизменным, — это то, что правильные люди чем-то существенно отличаются от меня.