Наука и христианство: история взаимоотношений

Для эпохи Ренессанса характерна вера в золотой век, убеждение, что древние были мудрее и лучше. Знаменитый историк культуры Ф. Йейтс так описывает это: «Энергию, эмоциональный подъем все великие прогрессивные движения Ренессанса получали от взгляда, обращенного вспять…Классический гуманист, открывая литературу и памятники классической древности, сознавал, что возвращается к чистому золоту цивилизации, которая была и лучше, и выше, чем его собственная. Религиозный реформатор, возвращаясь к изучению Писания и ранних отцов Церкви, сознавал, что заново открывает чистое золото Евангелия, погребенное под поздними искажениями».258 Гуманисты в целом правильно представляли себе время жизни античных классиков, например, Цицерона. Тем более точно была известна дата написания Евангелия. Но, огромное влияние на культуру Возрождения оказал еще один текст, в датировке которого была допущена принципиальная ошибка.

Речь идет о корпусе сочинений приписываемых Гермесу Трисмегисту.259 Эти тексты приписывались могущественному мудрецу, современнику Моисея260. Иногда его отождествляли с греческим богом Гермесом или египетским Тотом. В этих сочинениях содержалась масса информации по астрологии261, оккультным наукам, о симпатической магии262 и изготовлению талисманов263. Кроме того, в корпусе содержался ряд философских трудов подписанных тем же именем. В эпоху Возрождения были уверены, что эти сочинения написаны задолго до Платона, и именно из них черпали свою мудрость остальные греческие философы, а может быть даже и Моисей. Как пишет Ф. Йейтс: «Содержание герметических текстов, проникнутых атмосферой напряженного богоискания, питало в ренессансном маге иллюзию, будто перед ним источник древнейшей египетской мудрости, философии, магии…Обрывки греческой философии, попадавшиеся ренессансному читателю в этих книгах только укрепляли его уверенность в том, что перед ним источник древней мудрости, откуда Платон и греки почерпнули лучшие свои познания».264

Вера в древность корпуса сочинений Гермеса была настолько велика, что никто даже не попытался применить к ним хорошо разработанную к тому времени методику критического анализа и датировки текстов. Когда это было сделано в 1614 году, то стало очевидно, что эти тексты написаны около II-III веков по Р.Х. Вместо ожидаемой древней мудрости, ренессансный маг на самом деле изучал языческий фон раннего христианства, гностическую версию греческой философии.265 Подобная ошибка была совершена и относительно текстов «Халдейских оракулов», ошибочно приписанных иранскому религиозному реформатору Зароастру. Эти ошибки в датировке парадоксальным образом оказали огромное влияние на культуру Возрождения.

Среди различных трактатов корпуса Гермеса особое внимание эпохи Возрождения привлекал трактат Асклепий. В нем содержалось описание египетской религии и магических обрядов. Сегодня ясно, что на самом деле эти книги содержат крайне мало собственно египетских элементов,266 но в эпоху Ренессанса были уверены в обратном. Такая уверенность подкреплялась и авторитетом отцов Церкви, не возражавших против общепринятой еще в IV веке датировки. Так, Лактанций (250-325) отмечает, что Гермес, подобно христианам называет Бога «Отцом». Еще примечательней для Лактанция то, что демиурга он называет «Сыном Божьим». На самом деле, эти именования были заимствованы из христианства, но ошибка в датировке приводила к обратным выводам. Поэтому Лактанций воспринимает Трисмегиста как языческого пророка, предсказавшего пришествие Сына Божия. Герметические тексты, содержащие фантастическое описание изготовления египетских идолов и плач по закату древней египетской религии, получают одобрение Лактанция. «Неудивительно, – заключает Ф. Йейтс, – что для ренессансного мага, желавшего остаться христианином, излюбленным отцом Церкви стал именно Лактанций».267 К счастью, подобная симпатия к магии Гермеса Трисмегиста среди святых отцов была исключением.