Наука Креста. Исследование о святом Хуане де ла Крусе

Отец Антоний присутствовал также на первой операции. Когда он хотел поговорить с пациентом, Хуан извинился, что не может ему отвечать, так как он был совершенно изнурен болью. И все же телесные страдания еще не достигли своей вершины. У больного появлялись всё новые нарывы на бедрах и плечах. Перед вторым вмешательством врач попросил у него прощения. «Ничего страшного, если это нужно», – ответил новый Иов. Он торопил скорее взяться за работу. Все страдания и боли были для него «благотворными дарами Бога». В письмах, которые он писал, уже не вставая с постели, – они не сохранились, и нам известно о них только из свидетельств очевидцев, – он говорил о радости страдать для Господа. Телесные страдания не мешали погружению в молитву. Однажды Хуан попросил молодого санитара Лукуса Святого Духа оставить его одного – «не для того, чтобы поспать, – добавляет свидетель, – но чтобы еще более страстно отдаться созерцанию небесных вещей». После того как санитар понял это, он не только сам старался вовремя уходить, но и отсылал иногда посетителей. Даже врач относился к этому с пониманием. «Оставим святого молиться, – говорил он. – Будем ухаживать за ним, когда он… снова придет в себя».

У постели своего пациента этот врач «превратился в другого человека». Святой подарил ему собственноручно написанный экземпляр «Огня живой любви». Врач часто затем читал его, ища утешения.

Все более прозрачной становилась завеса, скрывающая для души небесное величие. Через нее проникало все больше сияния. Врач сообщил больному о скорой кончине. В ответ прозвучал возглас радости: «Laetatus sum in his quae dicta sunt mihi: in domum Domini ibimus» («Возрадовался я, когда сказали мне: “Пойдем в дом Господень”») (Пс 122, 1). Собратья просили Хуана принять последнее причастие, но он ответил, что пока не время. После вигилии к Непорочному Зачатию он знал день и час своей кончины. Он сообщил об этом в следующих словах: «Благословенна Та, Кто хочет, чтобы я в эту субботу ушел из жизни». И затем последовало точное сообщение: «Я знаю, что Господь Бог наш желает показать мне Свое милосердие и благодать и отправить меня читать всенощную на небеса».

За два дня до своей смерти святой сжег свечой все свои письма – огромное количество, – потому что считал, что «быть его другом – грех». Вечером в четверг он попросил и получил последнее причастие. Всех, кто обращался к нему с просьбой помнить о них, он отсылал к настоятелю: сам он беден и ничем не владеет. Он просил также позвать настоятеля Франсиско Хрисостомо, просил его простить ему все заблуждения и добавил просьбу: «Отец мой, орденское облачение Богоматери, которое я носил – ведь я бедный нищий, и у меня нет ничего для погребения, – прошу вас во имя Божьей любви оставить мне из любви к ближнему». Настоятель благословил святого и покинул келью. Внутреннее сопротивление настоятеля в этот момент пока еще не было сломлено. Но в конце концов, полный раскаяния, он в слезах припал к ногам умирающего и просил прощения за то, что «бедный монастырь» не мог принести ему облегчения в болезни. Хуан ответил: «Отец настоятель, я очень доволен, у меня есть больше, чем я заслуживаю. Доверяйте нашему Господу. Наступит время, когда у этого дома будет все необходимое».

13 декабря утром святой спросил, что это за день, и когда услышал, что пятница, то неоднократно в течение дня осведомлялся о времени: он ждал, когда сможет служить всенощную на небесах.

В этот последний день его жизни Хуан был еще более молчалив и сосредоточен, чем обычно. Почти все время его глаза были закрыты. Когда он открывал их, то направлял, полные любви, на медный крест.

Около 3 часов Хуан попросил, чтобы перед смертью к нему еще раз привели о. Себастиана (св. Илария). Это был молодой священник, которого он принял в орден в Баэсе. Теперь же он лежал в горячке через несколько келий от святого. Его привели, и он оставался у Хуана около получаса. Святой хотел сообщить ему нечто важное: «Отец Себастиан, вы должны быть избраны настоятелем ордена. Слушайте внимательно то, что я хочу вам сообщить, и попытайтесь донести это до настоятелей; объясните им, что я сказал вам это непосредственно перед своей кончиной». Речь шла о том, что было важно для развития провинции. В 5 часов святой издал радостный возглас: «Я счастлив, ибо я, не заслужив этого, сегодня ночью буду на небесах». Вскоре после этого он обратился к настоятелю и Фернандо Диасу: «Отец, пожалуйста, сообщите домашним сеньора Фернандо, чтобы его не ждали, сегодня ночью он останется здесь». Затем Хуан попросил святого елеосвящения и принял его с большим благоговением. При этом он отвечал на молитвы священника. По его просьбе ему еще раз были принесены Святые Дары для поклонения. Он нежно разговаривал с сокровенным Богом. На прощание он сказал: «Господи, я более не буду видеть Тебя телесными очами».

Отец Антоний Иисуса и некоторые другие старые отцы хотели остаться около него, но святой этого не позволил. Он обещал позвать их, когда придет время.