Наука о боли

Это наблюдение, мимо которого проходят, не задумываясь, многие и многие тысячи студентов-медиков, явилось для Селье отправной точкой большого, делающего эпоху в физиологии и открытия в медицине. В этом — сила таланта, залог успеха истинной науки. Вполне вероятно и бесспорно можно поверить Селье, что именно на первой лекции профессора-клинициста у него зародилась мысль, в то время еще неоформленная и неосознанная, воплотившаяся впоследствии в теорию, известную под названием «синдрома адаптации».

Примерно через 10 лет, 4 июня 1936 г., уже будучи незаурядным исследователем-экспериментатором, Селье опубликовал в английском журнале «Nature» небольшую заметку под названием «Синдром, вызываемый разными повреждающими агентами». Она и явилась началом концепции стресса. Молодому автору все представлялось простым и ясным. Любое раздражение вызывает повышение активности гипофиза — этого начального звена в иерархии желез внутренней секреции, усиленное выделением им адренокортикотропного гормона (АКТГ), стимулирующего деятельность коры надпочечников и поступление в кровь кортикостероидов.

Накопление кортикостероидов, различных по своему строению и значимости, представляет решающий фактор в развитии стресса. Оно определяет характер заболевания, возникновение ряда «неспецифических», т.е. общих для любой болезни явлений. Нарушение секреции гормонов коры надпочечников приводит к «болезням адаптации», суть которых заключается в потере организмом наиболее важной для его жизнедеятельности способности приспособляться (адаптироваться) к условиям существования.

Заслуга Селье в том, что он выявил один из важнейших механизмов защитных реакций, протекающих в высоко организованной живой материи. Теория стресса оказала большую помощь практической медицине. Гормоны коры надпочечников нашли широкое применение при самых разнообразных заболеваниях. Клинические наблюдения оказали немалое влияние на развитие медицинской мысли, поскольку они показали, что можно воздействовать одним и тем же гормональным препаратом на разные по внешнему проявлению болезни. Концепция Селье сыграла важную роль в развитии ведущих биологических наук — физиологии, биохимии, фармакологии. Со времени появления первых работ, посвященных проблеме стресса, прошло немало лет, но споры вокруг «синдрома адаптации» не прекращаются до наших дней. Жизнь показала, что представление о стрессе не превратилось, да и не могло превратиться, в панацею, в «единую теорию медицины», как это представлялось (а может быть, и хотелось) самому автору и наиболее рьяным его приверженцам. Универсального решения всех медицинских проблем теория стресса не принесла, хотя значение ее для биологии и медицины бесспорно.

Представление о стрессе возникло не случайно. Оно связано прочными нитями с учением Клода Бернара о постоянстве внутренней среды организма, с материалистическим направлением русской физиологической школы И. М. Сеченова, И. П. Павлова, Н. Е. Введенского, А. А. Ухтомского, А. Д. Сперанского, со взглядами Л. А. Орбели на приспособительную роль симпатической нервной системы, с работами У. Кеннона о гомеостазе (собственно, впервые заговорившего о стрессе), с теорией барьерных функций Л. С. Штерн и многими другими научными концепциями.

В течение долгих лет теория стресса совершала триумфальное шествие по всему земному шару. Ее разрабатывали, дополняли, расширяли, углубляли в сотнях лабораторий, ей были посвящены тысячи и тысячи экспериментальных исследований. Она восторженно принималась одними и непримиримо отвергалась другими. Автора ее неоднократно упрекали в игнорировании роли нервной системы, в односторонности, упрощенчестве, даже тенденциозности.

Да и само понятие «стресс», которое несколько приближенно переводится на русский язык как «напряжение», прочно вошедшее не только в научную, но и в повседневную международную терминологию, охватывает различные, подчас взаимно исключающие состояния. Стресс — это болезнь и в то же время комплекс боли, ощущение страха перед бормашиной, высверливающей полость в больном зубе. Стресс — это травма при автомобильной катастрофе, известие о смерти друга и даже трамвайная ссора. Стресс у бегуна, добежавшего до финиша, и стресс у болельщика, который волнуется за него на трибуне. Стресс — неприятность на работе и стресс — удар ножа в уличной драке…

В лабораторном опыте мы наблюдаем стресс у крысы, которая бежит часами в неумолимо вращающемся колесе или плавает с грузом в бассейне, и стресс у морской свинки, перенесшей травму черепа, у оперированного кролика, у подопытной собаки.

Начало стресса, его первую стадию — реакцию тревоги — Селье рассматривает как призыв к оружию, к мобилизации всех защитных сил организма. Это нечто вроде колокольного звона, набата, возвещающего о надвигающейся опасности. Затем следует фаза приспособления (адаптации), или, по Селье, «стадия резистентности». Именно в этом периоде кора надпочечников особенно интенсивно вырабатывает кортикостероиды, защищая тем самым организм от повреждающих воздействий.