Наука о небесных кренделях

Торт! Никогда не видела торт, в который можно было бы зайти. Зайти в торт, подняться по Иорданской лестнице и дальше – Фельдмаршальский зал, Петровский зал, Гербовый… хотя я так никогда не хожу, я сначала иду к испанцам и долго стою у «Петра и Павла». Когда я водила экскурсии, то врала туристам, что у нас в Эрмитаже одна из самых больших коллекций испанской живописи вне Испании, вообще все время намекала, что «у нас в Эрмитаже все лучше всех».

Четверо мужчин внесли Зимний дворец в прихожую и исчезли.

На пороге гости, гость и гостья.

– Добрый вечер! Я… – начала я, но не успела назвать свое имя. В прихожую вылетела Алена, распаренная, злая, вся в муке, с криком «Ты бестолочь!».

…– Ой, простите, я не знала, что вы уже тут… Просто эта бестолочь купила неправильный кочанчик! Я знала, что ей нельзя доверять, но моя домработница заболела… Еще раз извините.

Несветский человек отличается от светского тем, что простодушно сообщает о своих проблемах. Объясняет свои промахи. Извиняется, вместо того чтобы настоять на своем промахе чем-то вроде «проходите, через некоторое время вам станет ясно, что она бестолочь». Еще раз извиняется. Алена совершенно несветская.

– Красивый торт, – вежливо сказала Ирка-хомяк. – Я Ирина, актриса у Додина, в последнем спектакле у меня э-э… неплохая роль.

Вот Хомяк – светский человек. Светский человек ни при каких обстоятельствах не выглядит озадаченным, не показывает виду, что ему не съесть такой огромный торт, и не спрашивает, из чего крем. Произносит «я Ирина» так уверенно, как будто все знают ее и ее роль.

– Я – мама Муры, – сказала я.

Что я говорю?! Почему меня зовут Мамамуры? Как будто я на елке в детском саду знакомлюсь с другими мамами, и у всех отнялся разум, и все представляются по именам детей. И гостья сейчас ответит: «А я Мамапавлика, а это Папапавлика».

– Тата, генеральный директор компании «Марина», официального дилера компании «Катера и яхты» в России, – представилась гостья.

«Она мне не нравится!» – глазами сказала Ирка-хомяк. «Нельзя сразу же говорить себе плохое», – глазами сказала я. «Себе нельзя, но тебе-то можно. И не ври, что она понравилась тебе с первого взгляда!» – глазами сказала Ирка.

А я и не вру. С первого взгляда мне нравятся только мужчины.

– Ну, сватья, будем знакомы, я Игорь Юрьевич, – представился гость.

Стыдно признаться, я пока не испытываю к Нашим Новым Родственникам родственных чувств. Почему Тата, а не Таня? Почему Игорь Юрьевич, а не Игорь? Почему Тата в «Armani», я не люблю «Armani» за то, что их самый большой размер сороковой. Что же касается Игоря Юрьевича, не могу сказать о нем ничего, кроме хорошего: хороший костюм, хороший галстук, хорошие очки. Почему я сватья, это просторечие… Почему Наши Новые Родственники такие взрослые? ПОЧЕМУ ЛЮДИ НЕ НРАВЯТСЯ ДРУГ ДРУГУ БОЛЬШЕ, ЧЕМ НРАВЯТСЯ?

После нескольких минут неловкого топтания присутствующие распределились по квартире: Зимний дворец в прихожей, Алена на кухне, остальные в гостиной. Илья – полулежа на диване, как одалиска Энгра, отстраненный и томный. Никита – мрачно набычился. Ирка – актриса э-э… неплохой роли у Додина. Игорь Юрьевич (будущий дедушка моих внуков). Бабушка Тата, генеральный директор компании «Марина», официального дилера компании «Катера и яхты» в России. Мамамуры.

Илья поприветствовал гостей, опустился на диван и начал потихоньку клониться набок. «Пожалуйста, только не сейчас!» – взглядом попросила я. Но даже тонкие, нежные душой, как Илья, мужчины не понимают испуганно вскинутый взгляд «пожалуйста, только не сейчас!». Оставив всякое стеснение, Илья кульком повалился набок, прикрыл глаза. Никита немедленно навис над диваном в позе боксера, с красным, будто распаренным лицом, заклокотал агрессивно: «Обществу нужны духовные скрепы, а некоторые против религии, семьи и школы…» Илья, не открывая глаз, вяло отмахнулся: «Дать бы кое-кому духовной скрепой по тупой башке». Ну… для начала неплохо. Илья с Никитой выполняют свое обещание не говорить о политике и о геополитике: не разговаривают друг с другом, каждый говорит сам с собой.

– Покину вас на минутку, – светски сказала я и отвернулась с телефоном, как будто мне нужно позвонить. Почувствовала срочную необходимость посмотреть рейтинги, чтобы перестать нервничать, набраться уверенности в себе.

И вот: в нашем Доме книги второе место после Акунина, в магазине «Москва» третье место после Акунина и Донцовой, – ох! Счастливые пузырьки забурлили во мне так сильно, что вырвались наружу, и я неожиданно для себя громко сказала «Р-р-р-р!», и еще раз «Р-р-р-р!».

– С вами все в порядке? – поинтересовалась Тата, посмотрела холодно, возможно, ей не нравятся рычащие сватьи.