Наука Плоского мира. Книга 3. Часы Дарвина

– Вполне возможно, сэр, – зевнул Думминг.

– Тупс, пока я тут бегал, стал по привычке размышлять, – начал Чудакулли.

«Сейчас точно начнет рассказывать про глаз, – подумал Думминг. – Я в них теперь хорошо разбираюсь, но потом же спросит про ос-наездников, а это уже будет задачка. Потом спросит, как именно происходит эволюция и имеет ли бог к ней отношение. Потом спросит, как можно из комочка в океане получить человека с помощью всего лишь солнечного света и времени? И еще, наверное, спросит: если люди понимают, что они люди, то знали ли комочки, что они комочки? Какой комочек вообще может такое знать? Откуда взялось сознание? Было ли оно у больших ящеров? Зачем оно нужно? И как у них было с воображением? Даже если я смогу придумать какие-нибудь ответы на все это, он скажет: слушай, Тупс, у тебя наготове куча таких точных ответов, и даже если я тебя спрошу, как из Большого взрыва получились черепахи, ложки и Дарвин, ты придумаешь что-то еще более точное. Но как это все произошло? Кто всем этим заправляет? Почему ничего не взрывается? «Теология видов» представляется очень правильной, если…»

– Ты в порядке, Тупс?

До него дошло, что аркканцлер смотрит на него со странным беспокойством.

– Да, сэр. Просто немного устал.

– Просто у тебя губы шевелились.

Думминг вздохнул.

– Так о чем вы там подумали, сэр?

– В этом плавании, значит, выживает много Дарвинов, верно?

– Да. Бесконечное число.

– Ну, в таком случае… – начал аркканцлер.

– Но Гекс же сказал, что это бесконечное число намного меньше, чем число Дарвинов, которые не выживают, – прервал его Думминг. – И даже меньше, чем бесконечное число Дарвинов, которые не отправляются в плавание. И Дарвинов, которые вообще не рождаются…

– Бесконечное? – переспросил Чудакулли.

– Как минимум, – ответил Думминг. – Впрочем, в этом есть своя положительная сторона.

– Рассказывай, Тупс.

– В общем, сэр, как только «Происхождение…» опубликуют, количество вселенных, в которых оно появляется, тоже становится бесконечным за бесконечно малый промежуток времени. Так что если он напишет книгу хоть однажды, она мгновенно появится в несчетных миллиардах смежных вселенных.

– В бесконечном количестве, полагаю? – догадался Чудакулли.

– Да, сэр. Уж не обессудьте. Бесконечность – мудреная штука.

– Да, например, нельзя представить ее половину.

– Верно. Ведь это и не число вовсе. И нельзя начать с единицы и досчитать до нее. В этом и загвоздка, сэр. Гекс прав, самое странное число в мультивселенной не бесконечность, а один. Только один Чарльз Дарвин напишет «Происхождение видов»… и это невероятно!

Чудакулли присел.

– Я буду чертовски рад, когда он ее напишет, – проговорил он. – Мы разберемся со всеми этими узлами, вернем его обратно, и я лично вручу ему перо.

– Э-э… это не случится мгновенно, сэр, – сказал Думминг. – Он к ней не приступал, пока не вернулся домой.

– Справедливо, – согласился Чудакулли. – На корабле-то писать – дело мудреное.

– Он сначала долго ее обдумывал, – сказал Думминг. – Я об этом уже говорил.

– Сколько?

– Около двадцати пяти лет, сэр.

– Сколько-сколько?

– Сначала он хотел удостовериться, сэр. Проводил исследования, отправлял письма – много писем. Хотел узнать все обо… всем – шелкопрядах, овцах, ягуарах… Хотел убедиться, что он прав. – Думминг пролистал бумаги в своем планшете. – А вот это меня заинтересовало. Это отрывок письма, которое он написал в 1857 году. В нем говорится: «какой скачок от четко обозначенного многообразия, следующего по естественным причинам, к видам, вызванным особым деянием десницы Божьей».

– Это автор «Происхождения…» написал? Больше похоже на «Теологию…».

– Он готовился сделать большое дело, и это его беспокоило, сэр.

– Я читал «Теологию…», – сказал Чудакулли. – Хоть и не всю, конечно. Очень неглупая книга.

– Да, сэр.

– Я хочу сказать, если бы мы не наблюдали за миром с самого первого дня, то подумали бы…

– Я понял, что вы имеете в виду. Думаю, поэтому «Теология…» и стала такой популярной. Дарвин, в смысле, наш Дарвин думал, что никакой бог не мог создать так много разных морских уточек. Это было бы расточительством. Он думал, что совершенная сущность не стала бы этим заниматься. Но другие Дарвины, религиозные, говорили, что как раз в этом и заключается вся суть. Они считали, что человечество должно стремиться к совершенству. Как и царства животных и растений. Выживание Достойных – вот как они это называли. Они не были созданы совершенными, но у них было врожденное… э-э… стремление достичь этого совершенства. Они могли эволюционировать. И это было хорошо. Это означало, что они становились лучше.

– Звучит логично, – согласился Чудакулли. – По логике бога уж точно.

– Плюс все эти истории об Эдемском саде и конце света, – добавил Думминг.

– Кажется, эту главу я пропустил, – сказал аркканцлер.