Наука побеждать. Авантюра

   Перестрелка началась на следующее утро. С самого рассвета, как только мы заняли места на позициях, вдали замелькали мундиры граничар. И засвистели пули. Наши артиллеристы палили по ним, но больше для острастки, небольшие шестифутовые ядра на таком расстоянии не причиняли особого время солдатам. Только когда шрапнельный снаряд попадал в самый центр вражьего построения, он наносил изрядный урон, а в остальном по большей части они пропадали втуне. Не совсем, конечно, зря, они тревожили пограничников, сложновато сосредоточиться на прицельной стрельбе, когда по тебе палят из пушек, а рядом взрываются гранаты, тысячами кусочков свинцовой смерти. Мы стреляли в ответ, но без особого результата. Гладкоствольные мушкеты не могли сравниться в дальности и точности стрельбы со штуцерами пограничников.

   - Нет у нас штуцерных, просто нет, - сказал мне в ответ на просьбу передать хотя бы полвзвода солдат "третьей линии". - И штуцеров нет. У нас и так с запасным оружием скверно. Солдат-то после Трафальгара дирижаблями прислали, а вот оружие - нет. Последние резервы распотрошили, чтобы всех вооружить. Я из своего жалования штуцера стрелкам твоей роты покупал.

   - Вот только вооружены они гладкоствольными мушкетами французского образца, - сказал я. - Куда же подевались ваши штуцера?

   - Видимо, твой предшественник, Серёжа, - ответил Губанов, - успел подсуетиться. Он, вообще, был человек крайне шустрый, любил казённое имущество налево пускать. Жаль, погиб, как герой, а то я его за штуцера под трибунал бы отдал, сволочь этакую. Теперь эту историю придётся замять - и плакали мои денежки.

   - А что же, - несколько уязвлено поинтересовался я, - его имущество между офицерами делить не будут? Как моё.

   - Нет, не будут, - сказал майор. - У него семья в Тверской губернии, жена, дети. Им всё и отойдёт, как положено. А ты у нас, как говориться, один, как перст.

   - Какие-то дальние родственники есть, - задумался я, - но я их видел очень давно. На похоронах деда, тогда почти всё наше семейство собралось.

   - На похоронах нынче семьи только и собираются, - заметил майор Губанов, - чтоб наследство поделить. У вас всё? - спросил он. Я кивнул. - Тогда свободны.

   Первый штурм состоялся на следующее утро. Едва солнце осветило крыши окрестных домов, как в окулярах зрительных труб замелькали коричневые мундиры.

   - Стрелки на позиции, - приказал я. - Ефимов, без приказа не стрелять. Кмит, Фрезэр, берите гренадеров и занимайте позиции по домам. Ваша цель - военные инженеры. Они придут, я уверен, попытаются растащить рогатки, расчистить дорогу кавалерии. Переколите их штыками, не считаясь с потерями.

   - Стоит ли, - спросил у меня командир бывшей моей роты капитан Антоненко, - стоит ли так рисковать людьми, ради этих рогаток, штабс-капитан?

   - Стоит, капитан, - поддержав официальный тон, ответил я, - очень даже стоит. Фронт атаки достаточно широк. Без рогаток, вражеская тяжёлая конница несколькими атаками где-нибудь прорвёт нашу оборону. И тогда нам конец. Даже пушки не спасём.

   Антоненко пожал плечами с видом "наше дело сказать, а там хоть трава не расти". Я же повернулся к своим стрелкам.

   - Солдаты, - обратился я к ним, - вон там шагают венгерские стрелки. Они считают себя лучшими стрелками во всём мире. Даю целковый каждому, кто собьёт мадьяра с максимальной для ваших мушкетов дистанции.

   - Есть! - с воодушевлением ответили мои бойцы.

   - Стрелять без команды, - приказал я. И тут же загремели выстрелы.

   Я приложил окуляр зрительной трубы к глазу, следя за успехами моих солдат. Коричневые венгры падали довольно редко, но всё же куда чаще, чем я даже мог надеяться. Выучка стрелков гренадерской роты превосходила выучку обычных мушкетёров во много раз.

   - Молодцы, - ободряюще крикнул я солдатам, - будете так стрелять, весь взвод по целковому получит. Выискивайте синие мундиры, - продолжал я, - синих бить в первую очередь. За каждого синего по пятиалтынному накину.

   Выстрелы зазвучали несколько реже. Стрелки приняли высматривать в коричневых рядах синие мундиры военных инженеров врага.

   Несмотря на потери, противник медленно, но верно продвигался к рогаткам. Венгры ответного огня не вели. Похоже, коричневая масса солдат была нужна для того, чтобы телами прикрывать военных инженеров. Теперь всё зависит от Кмита с гренадерами, опоздает - и они успеют растащить или просто испортить рогатки, поспешит - только положит людей без толку, а враг своё дело всё равно сделает.

   - Переходить к залповой стрельбе? - спросил поручик Ефимов.

   - Рано, - покачал головой я. - Вот как только гренадеры Кмита выстрелят, так и мы следом.

   - А у половины солдат мушкеты будут разряжены, - буркнул Ефимов. - Кому стрелять тогда? Промедленье тут, как говорят древние, смерти подобно.

   - Мудрые люди во все времена говорили, - парировал я, - поспешишь - людей насмешишь. А смех у этого врага - скверный, свинцовый. - Я помедлил ещё несколько секунд и сказал: - Всему взводу по рублю с пятиалтынным. Тебе, Ефимов, пять - за отличную стрельбу. Прекратить стрельбу. Заряжай мушкеты. Командуй, Ефимов.