Наука побеждать. Авантюра

   За сим дозвольте откланяться, навеки Ваш покорный сын, поручик, командир 1-го взвода 3-й роты 3-го батальона Полоцкого пехотного полка, Пётр Большаков.

12 числа февраля месяца 18.. года.

   - Сегодня кавалерией ударят, - уверенно сказал де Брасиль. - Даже у нас рогаток почти не осталось. Почти все растащили и порубили.

   - Скорее всего, - не стал спорить я, - слишком долго они топчутся на нашей первой линии. Наверное, думали, что к третьему дню боёв уже из города нас выбьют.

   - Нас выбьешь, - усмехнулся первый лейтенант. - Как же. Мы им уже надавали по рогам. И ещё надаём.

   - Каждая атака стоит врагу нескольких десятков человек, - поддакнул ему суб-лейтенант Маржело. - И это только на нашем направлении.

   - Нам они тоже стоят недёшево, - сказал Кмит. - В моём взводе очень большие потери. Легкораненых некогда в лазарет отправлять, а тяжёлых выписывают не долечившихся.

   - Мы должны продержаться ещё несколько дней, - настойчиво произнёс Маржело. - Придёт Макдональд с Северной армией, придут Ожеро и Ланн. Маршалы не бросят своего императора.

   - Прийти-то они придут, - согласился я, - вопрос только: когда? Доживём ли мы до этого момента.

   - А это, по большому счёту, не так важно, первый лейтенант, - сказал мне де Брасиль. - Главное, чтобы город продержался. Только это имеет значение.

   Кавалерия ударила на рассвете. Ещё в сумерках, когда солнце только показалось из-за горизонта, мы услышали топот сотен копыт. Первыми мчались знакомые мне кирасиры Священной Римской империи. В зрительную трубу я видел латки на полукирасах. За ними маячили кирасиры прусские в двуугольных шляпах и драгуны рейнцев с карабинами наперевес.

   Тот карабин, что дал мне Ахромеев, так и остался у меня, и я активно пользовался им во время перестрелок с венграми. Ему не хватало дальности и точности стрельбы - всё же оружие всадника, однако когда коричневые солдаты и инженеры подходили к рогаткам, он собирал свою кровавую жатву в полной мере. Теперь уже мои стрелки били точно без каких-либо материальных мотиваций, а гренадеры старались от них не отстать. Теперь уже заключались пари между стрелками и гренадерами, к которым вскоре присоединились и вольтижёры первого лейтенанта де Брасиля. Спорили на выданные мною премиальные за первый бой, на прошлые и будущие жалования, на доли в трофеях, на патроны, сапоги, обмундирование и прочее. На что угодно, кроме оружия и наград - есть для солдата вещи не просто чтимые, но святые.

   - Один залп, - командовал я. - Только один залп. Времени зарядить мушкеты враг нам не даст. В рукопашную пойдут все. Гренадеры и стрелки.

   - Мы также дадим только один залп, - сообщил командир артиллерийского взвода поручик Сергеев. - Картечью. Потом потащим пушки в тыл. Ко второй линии.

   - Ясно, - кивнул я.

   Правильное решение. Если погибнут бомбардиры и фейерверкеры, пушки придётся тащить солдатам. Да и много ли толку будет от двух пушек, даже с картечью, когда прямо перед ними идёт рукопашная. Нет. Орудия своё дело сделали за эти три дня, уничтожив изрядное число врагов шрапнельными снарядами. Теперь им осталось сказать последнее слово - и удались в тыл со всей возможной скоростью.

   - Враг приблизился на двадцать шагов! - крикнул Ефимов. - Готовятся к стрельбе.

   Действительно, кирасиры вынимали из кобур короткоствольные пистолеты, взводили курки.

   - Ждать, - протянул я. - Ждать. На пистолетный выстрел пускай подойдут.

   Но кирасиры не сделали этого. Натянув поводья коней рядом с редкой линией рогаток, они выпалили по нам из пистолетов, а затем, споро выхватив палаши, обрушили на них тяжёлые клинки.

   - Провоцировали, гады, - прошипел сквозь зубы Ефимов.

   - Верно, - ответил я. - А мы на их провокацию не поддались.

   В отличие от многих других. Слева и справа воздух разорвал треск мушкетных выстрелов.

   - А вот теперь, - улыбнулся я, - когда они остановились. Командуйте огонь, господа офицеры.

   - Стрелки, огонь! - скомандовал Ефимов.

   - Гренадеры, огонь! - не отстал от него Кмит.

   Остановившиеся у рогаток кирасиры были идеальной мишенью. Пули косили их десятками. Кричали люди. Ржали лошади. Падали на изрядно уже окроплённую кровью мостовую и те и другие. Они бились в конвульсиях, хрипели, умирали в страшных муках. Многих раненых просто затоптали.

   - Мушкеты заряжай! - скомандовал я, вопреки своим же инструкциям. Я решил рискнуть, очень уж велик оказался ущерб, нанесённый нами врагу. - Господа офицеры, поторопите солдат!

   - Поспешай, ребята! - закричали унтера и фельдфебель. - Поспешай! Надо поспеть снова врагу вмазать!

   И мы успели. Враги ещё возились с рогатками, когда мои люди зарядили мушкеты.

   - Может ещё раз дать залп? - предложил Ефимов.

   - Поздно, - покачал головой я. - На третий времени не будет. А я хочу нанести им максимально возможный вред.

   И вот озверевшие кирасиры и драгуны рванулись к нам, вскидывая палаши и ружья. Сейчас они готовы были разорвать нас на куски. Я знал, что пощады нам от них не будет.