Наука удовольствия: почему мы любим то, что любим

Что еще определяет наше сексуальное и романтическое влечение к другому человеку? Есть три вопроса, на которые приходится отвечать каждому, кто ищет полового партнера. Я думаю, они интересны сами по себе, но еще они помогают оценить богатство и сложность темы привлекательности.

Мужчина или женщина? Фрейд утверждал: “Когда вы встречаете человеческое существо, первое различие, которое вы проводите — мужчина это или женщина; и вы привыкли к тому, что это различие можно провести безо всяких сомнений”. В моем случае это совершенно верно: я часто получаю письма от иностранцев с незнакомыми именами, и когда я не могу сказать наверняка, кто отправитель — мужчина или женщина, — то чувствую дискомфорт. Это не должно иметь значения — ведь я не собираюсь с ними спариваться, — однако же имеет. Когда мы видим ребенка в подгузнике, первый вопрос, который многие из нас задают: это мальчик или девочка?

Может быть, ребенок в колыбели задается тем же вопросом. В первый год жизни дети уже умеют отличать мужские лица от женских, и они знают, что мужскому лицу сопутствует мужской голос, а женскому — женский. Они больше смотрят на женщин, хотя неясно, связано ли это с врожденным ожиданием, что заботиться о них будет женщина, или с тем, что о большинстве детей заботятся именно женщины, и они, как и мы, предпочитают то, к чему привыкли.

Дети растут, и у них начинают формироваться взгляды касательно мужчин и женщин. Между мужчинами и женщинами, конечно, масса различий, в том числе психологических (особенно в том, с кем заниматься сексом) и социальных (кто станет скорее медсестрой, а кто — полицейским). Дети быстро это выясняют: и мальчики, и девочки знают, что девочки больше интересуются игрушками, олицетворяющими женственность, чем мальчики. Здесь нет ничего удивительного. Такие обобщения обычно верны в той среде, где растут дети, и они быстро подмечают, что верно.

Куда интереснее то, что у детей есть собственные соображения о причинах различий. Психолог Марджори Тейлор провела эксперимент: она рассказывала детям о мальчике, который рос на острове, населенном лишь женщинами, и о девочке, выросшей на острове, населенном только мужчинами. Как это повлияет на ребенка? Понравится ли, например, мальчику играть в куклы? Если вы уверены, что такое поведение — продукт культуры, то да; если же оно врожденное — то нет. Тейлор выяснила, что дети, с которыми она занималась, больше внимания уделяли внутреннему потенциалу: независимо от окружения, мальчики делали бы то, что обычно делают мальчики, а девочки — то, что делают девочки. Только взрослые высказывались в пользу аргумента о социализации. Это соответствует данным интервью, которые свидетельствуют о том, что дети вступают в жизнь, воспринимая различия между мужчинами и женщинами как биологические. Мы отметили во введении, что дети говорят нечто вроде: у мальчиков внутри не то, что у девочек. Со временем многие переходят к более социологической и психологической версии — “потому что нас так воспитали”, — и, вероятно, этому они учатся в нашей культуре. Общество подрывает наш эссенциализм.

Мы не только считаем, что мужчинам присущи одни качества, а женщинам — другие. Нередко люди уверены, что так и должно быть. Во Второзаконии женщина, надевающая мужскую одежду (и наоборот), совершает серьезное нарушение. Во многих обществах женщинам закон запрещает заниматься традиционным мужскими делами вроде вождения автомобиля или службы в армии. Даже в либеральных обществах, где гомосексуализм и транссексуальность не считаются преступлениями, такое поведение многим кажется гадким и аморальным, а иногда провоцирует насильственную реакцию.

В США дети часто осуждают нарушение границ между полами, особенно со стороны мальчиков — например, если те надевают платья. Некоторые четырехлетние говорят, что с таким ребенком они бы не стали водиться, что это неправильно, что видеть такое им удивительно и отвратительно. Некоторые даже говорили, что ответили бы на нечто подобное насилием. То есть дети не просто чувствительны к границам этих категорий: они готовы их принудительно утверждать.

Родственник или не родственник? Психолог Джонатан Хейт описывает следующую моральную дилемму:

Джули и Марк — брат и сестра. Они вместе путешествуют по Франции во время летних каникул в колледже. Однажды они остаются переночевать в домике у моря. Они решают, что было бы интересно и весело заняться любовью. В конце концов, это был бы новый опыт для обоих. Джули уже принимает противозачаточные таблетки, а Марк для надежности использует презерватив. Им обоим нравится это занятие, но они решают больше никогда этого не делать. Эта ночь остается их личным секретом, который еще больше их сближает. Что вы думаете об этом? Допустим ли секс между ними?