Наука удовольствия: почему мы любим то, что любим

Это не только вопрос сексуальности. Гетеросексуальным мужчинам и женщинам нравится смотреть на привлекательные лица людей того же пола. Вне зависимости от пола приятные лица активируют мозг, включая нейронные цепи, отвечающие за удовольствие. Даже младенцы, у которых (забудем о Фрейде) нет сексуальных желаний, ужасно любят красивые лица и с самого рождения предпочитают видеть именно их.

Младенческие предпочтения удивили бы Дарвина, который был уверен, что стандарты красоты произвольны, зависят от культуры и усваиваются по мере взросления. Но есть черты, которые находят привлекательными все и повсюду. Чистая кожа. Симметрия. Ясные глаза. Здоровые зубы. Пышные волосы. Близость к среднему в популяции фенотипу (койнофилия). Последнее может показаться странным, но если человек выберет десять случайных лиц, мужских или женских, и наложит их друг на друга, получится симпатичное лицо. И если показывать его младенцам, то они скорее будут разглядывать его, чем любое из составивших его лиц. Да и вы тоже.

Почему это важно? Факторы вроде крепкого телосложения, симметрии, ясных глаз, хороших зубов и волос — очевидные признаки здоровья и молодости, а на это смотрят все те, кто ищет партнера. Особенно это касается симметрии. Быть симметричным непросто, и разные неприятности вроде плохого питания, паразитов или просто течения времени нарушают гармонию. Симметрия — признак успеха.

Не совсем ясно, чем хороша усредненность. Может быть, она сигнализирует о здоровье, с той точки зрения, что большинство отклонений от нормы нехороши. Усредненность также соответствует гетерозиготности, или генетическому разнообразию, что тоже хорошо. А вот совсем другое объяснение: усредненные лица в буквальном смысле не напрягают глаз. Они требуют менее интенсивной обработки, чем нестандартные лица, а мы предпочитаем образы, которые обработать проще. Но хитрость в том, что хотя средние лица выглядят хорошо, они не выглядят потрясающе: самые привлекательные лица — совсем не средние. (Если проводить все эти наложения, то вы получите симпатичное лицо, но не столь симпатичное, как у кинозвезды.) Может быть, дело не в том, что усредненные лица привлекательнее, а в том, что нестандартные лица чаще кажутся непривлекательными.

Я всегда находил странным, что мужские и женские суждения о привлекательности не так уж различаются. Для мужчин внешность важнее, чем для женщин — не только в Европе и Америке, но и повсюду в мире, где только людям задавали этот вопрос. Но — с одним исключением — нет разницы в том, что люди разного пола считают привлекательным. Гетеросексуальные мужчины в той же мере способны оценить красивое мужское лицо, как и гетеросексуальные женщины.

При этом предпочтения женщин меняются в зависимости от фазы менструального цикла. Большую часть времени их привлекают мужские лица, соответствующие описанным критериям, но во время овуляции их притягивают и весьма мужественные лица. Когда я впервые услышал об этом, мне показалось, что это слишком круто, чтобы быть правдой, но теперь этот результат повторен в нескольких исследованиях. Одно из объяснений состоит в том, что во время овуляции женщины ищут особенно хорошие гены и сверхмужчин.

В 50-х годах XX века ученые пытались выяснить, какие черты стимулируют сексуальное поведение у индюков. Сначала они обнаружили, что можно вызвать у самцов возбуждение, показав им точную модель самки: индюки кулдыкали, раздувались и в конце концов залезали на модель. Чтобы выяснить, какие стимулы минимально необходимы для сексуальной реакции, ученые удаляли части модели (крылья, ноги, хвост), в итоге оставив лишь голову на палке. Даже эта голова возбуждала самцов, и они предпочитали ее безголовому телу.

Люди подобны индюкам. Мы запрограммированы реагировать на определенные признаки, и эта реакция может запускаться даже в отсутствие реального человека — например, нас возбуждают двухмерные комплексы пикселей на дисплее. И даже когда мы вступаем в контакт с реальными людьми, мы можем с замиранием сердца разглядывать какую-либо часть тела, будучи индифферентными к самому человеку, которому она принадлежит.

Пример этого — фетишизм, когда сексуальное возбуждение может быть связано с конкретной частью тела. Экстремальный случай продемонстрировал серийный убийца и помешанный на ступнях фетишист Джером Брудос, который начинал с того, что преследовал женщин, душил их, пока они не теряли сознание, и убегал с их туфлями. Затем он стал насиловать и убивать, а ступню одной женщины оставил как трофей. Другой пример — также помешанный на ступнях фетишист, описанный в книге Дэниела Бергнера, — добрый и романтичный человек, которого мучила сильная непроизвольная похоть. Он возбуждался при случайном взгляде на голые женские ступни летом и старался не слушать прогнозы погоды зимой из-за болезненных эротических ассоциаций, связанных с фразами вроде “выпал фут снега”*.

Слово foot значит и “фут”, и “ступня”.