Наукамоль

Миссис Якобсон улыбалась вспоминая детство дочери и, конечно, она не в силах была сдерживать слезы. Ей хотелось бы закончить рассказ на этом, но у истории было продолжение. Немного успокоившись она продолжила:

– Когда Кэрол было восемь она сильно заболела, подхватила грипп, как наш врач и мы предполагали основываясь на симптомах. Банни лежал у её кровати, не спал и не отходил поесть или даже по своей биологической нужде. Он звал нас всякий раз, как только Кэрол начинала шевелиться или разговаривать во сне. Я видела это, я сидела в комнате часами, и пёс не отводил глаз от хозяйки: казалось он боялся даже моргнуть лишь бы не упустить даже мимолётное действие спящей Кэрол. Даже мы – родители, менялись дежурством, нам не хватало физических сил, мы были морально истощены, ведь приходилось ещё следить и за двухлетним Марко. А чёртов пёс– был просто ангелом—хранителем. Представьте, он не отходил от двери её комнаты три дня, когда мы его силой из этой комнаты выволокли чтобы избежать лишних контактов с инфекцией. У неё был сильный жар, она не видела и не осознавала в полной мере что происходит вокруг. Всякий раз, когда кто—то выходил из комнаты Банни с надеждой смотрел тому в глаза, он смотрел так, словно он родственник тяжёлого пациента в больнице. В его взгляде было столько эмоций и вопросов одновременно. Я выходила из комнаты, встречала этот его взгляд и отвечала: «Все по—прежнему, Банни». А он опускал голову и скулил. Я шла в комнату и рыдала, мне было жаль пса возможно даже больше чем дочь, ведь я понимала, что болезнь уйдёт, а муки Банни облегчить было невозможно. Клянусь, у этого пса была душа человека. Затем Кэрол наконец полегчало и когда она улыбаясь открыла свои глаза и позвала его к себе, пёс вбежал в комнату счастливый, положил мордочку на живот нашей принцессе и тяжело дыша через несколько минут заснул. Я сидела напротив его лица в кресле. Я видела в его глазах облегчение и умиротворение. Я чувствовала тоже самое. Дочери стало легче, я ощущала, как восстанавливается гармония нашей жизни: Керол и Банни вместе, все здоровы и все прекрасно. И в этом единстве эмоций встретились наши с Банни взглядом. Мы были едины в своём счастье, человек и собака просто понимали друг друга без слов. Свен сидел рядом и с улыбкой глядя на всю эту идиллию тихонько усыпляюще поглаживал мои волосы, и я не сопротивлялась. Пёс засыпал. Кэрол тоже счастливая уснула. Но больше Банни не проснулся.

Миссис Якобсон не могла говорить, она всхлипывала, чувства переполняли её. Я прекрасно понимал её. Ли Сан принесла нам кофе. Мы сделали десятиминутный перерыв и затем миссис Якобсон продолжила: «Когда я открыла глаза, то увидела спящую Кэрол, пса рядом не было. Я потрогала лоб дочери, – температуры больше не было, она тихо и мирно посапывала. Было ещё совсем рано, около шести часов утра. В соседней комнате в одиночестве сладко спал Марко. Я спустилась вниз на кухню, Свена там тоже не было. Я тогда подумала, что он гуляет с псом, тот небось за эти дни весь вымотался без движения и переживаний. Это было такое прекрасное солнечное утро. Я пила кофе с шоколадом и наслаждалась жизнью. По радио словно по заказу играла песня Стивенсона Райтли – «Океан над нами» и я подпевала вместе с ним:

Когда ты видишь небо – такое синее

Ты безусловно знаешь, что это океан

И настоящий сёрфер с детства мечтает

По облакам промчаться как по волнам

Когда я вижу небо – такое синее

Я безусловно знаю – это твои глаза

И как тот юный мальчик тебя лишь раз увидев

Забыть уже, наверное, не сможет никогда

Когда ты видишь небо – такое синее

Ты безусловно знаешь, что это океан

И хоть я прожил мало среди твоей пустыни

Перед тобой бессилен любимая моя

– Затем в дом вошёл Свен. У него был ужасно усталый и подавленный вид. Мы находились в таком стрессе. И когда я вчера заснула беспробудным сном в комнате Кэрол, он наверняка ещё возился с Марко. Я улыбнулась мужу и сказала: «Обещаю, сегодня будет твой день! Я спала вечность, а сегодня твоя очередь. Можешь из кровати даже не вылезать, буду приносить тебе твою любимую еду на подносе прямо в постель! Давай, дорогой, прими душ, и чтобы на ногах я тебя сегодня не видела». Свен казалось был выжат полностью, мне даже стало немного жутко глядя на его уставшее лицо. Он молчал уткнувшись пустым взглядом в никуда. Я понимала его состояние и решила не дёргать лишний раз. Затем он словно набрал воздуха в легкие и выдавил из себя: «Послушай, Доротея». Он снова замолчал тяжело вдыхая воздух. Я стала беспокоиться и подбежала к нему: «Свен, с тобой все хорошо? Дорогой, ты в порядке?» Он собрался с силами и ответил: «Банни не выдержал. Когда я зашёл ночью в комнату Кэрол проведать вас, то увидел его бездыханное тело, опирающееся о кровать… Его мордочка упиралась в бок Кэрол. Я пробовал будить его, привести в чувства, но безрезультатно. Я захоронил его на заднем дворе пока все спят, дети не должны были это увидеть. Боже, я не знаю, что мы скажем ей, она ведь ещё не оправилась от болезни. Что нам делать, Доротея?»