Навеки мой

Но он лишь терпеливо сносил ее объяснения, не сводя с нее взгляда своих холодных серо-голубых глаз, еле заметно улыбаясь и подмечая малейшие промахи в суждениях, чем приводил Софи в ярость. Но выбора у нее не было, и она продолжала свои попытки достучаться до него. Здесь герцог хозяин, и вернуться домой она сумеет лишь в том случае, если этого пожелает он.

Экскурсия по дому помогла бы узнать его владельца чуть лучше. Он не походил ни на одного знакомого Софи мужчину – сдержанный и холодный, каким и надлежало быть настоящему герцогу. Софи старательно избегала мыслей о титуле этого мужчины, ведь они неизменно напоминали ей о том, сколь беспомощна и ничтожна она по сравнению с ним, однако не могла не заметить разницу между ними.

Джек провел гостью через холл, который она уже видела вчера по прибытии. Высокие окна, расположенные под самым потолком, пропускали свет дня, выкрашенные голубой краской стены переливались, точно врата рая, а тщательно натертые полы ослепляли своим блеском. Взгляд Софи упал на портрет дамы в богато расшитом старинном платье, висевший над дверью, которую открыл герцог. Лицо женщины излучало безмятежность и величие. У ее ног сидела маленькая собачка. На заднем плане возвышались холмы и какое-то строение. Вероятно, Олвин-Хаус.

– Кто это? – спросила Софи.

– Моя прабабушка. Дом возвели для нее. Она сама руководила обустройством сада.

– Боже, – пробормотала Софи, на которую портрет произвел сильное впечатление. – Полагаю, ваш прадедушка очень ее любил.

– Наоборот, – возразил Джек. – Они не выносили друг друга. Поэтому он построил этот дом, чтобы сослать ее сюда.

Софи в замешательстве отвернулась от портрета.

– О…

Сложив руки за спиной, герцог посмотрел на портрет.

– Насколько я знаю, здесь она была счастлива. Прадед дал ей полную свободу действий в том, что касалось дома, но до тех пор, пока она тут живет.

– Как мило, – промолвила Софи. Подобным образом мог бы поступить ее собственный дед, лорд Мейкпис.

Герцог жестом пригласил ее следовать дальше. Они прошли через просторный холл с широкой лестницей в другую комнату.

– Голубая гостиная, – пояснил он, хотя это было излишне.

Пол устилал мягкий ковер роскошного оттенка сапфира с узорами из цветов и виноградных лоз. Мебель и стенные панели были изготовлены из красного дерева с позолоченной инкрустацией и вставками из голубой ткани. Из высоких окон открывался вид на тщательно спланированный и ухоженный сад, немного утративший свою привлекательность под проливным дождем. Софи задержалась в этой комнате, рассматривая ее убранство и украшающие стены пасторали.

– Взгляните наверх, – посоветовал герцог.

Она послушно подняла голову и ошеломленно охнула. Потолок комнаты напоминал стенки кованого сундука и представлял собой чередование восьмиугольников и квадратов темного дерева. В этом не было ничего необычного, а вот искусная резьба никого не оставляла равнодушным. Потолок казался живым, словно бы в полированной древесине был заключен целый мир. Из-за каждого карниза выглядывали разнообразные животные – олени, собаки, птицы и даже мифические существа.

– Как красиво, – прошептала Софи, запрокинув голову так, чтобы увидеть как можно больше. – Невероятно! Сколько же времени понадобилось, чтобы вырезать все это!

– Мы с братом частенько ложились на ковер и любовались разными животными, – произнес герцог.

Софи недоверчиво рассмеялась, когда ее взгляд выхватил из многообразия резных существ горностая с узкой мордочкой, толстого кота и даже слона.

– Неудивительно! – Софи обошла вокруг дивана и споткнулась о край ковра, украшенного бахромой.

Герцог быстро шагнул вперед. Софи испуганно вскрикнула, ожидая падения на пол, но вместо это почувствовала, как ее подхватили сильные мужские руки. Она машинально вцепилась в рукав сюртука его светлости, и их пальцы переплелись. Мгновение они не двигались, а потом герцог молча поставил девушку на ноги. Смущенно пробормотав извинения, она отошла в сторону. Сердце колотилось как сумасшедшее от перспективы падения и прикосновений рук герцога. Она и не поняла, что находилась так близко от него, и вот теперь не решалась поднять голову.

Что было глупо с ее стороны. Герцог поступил так, как любой другой джентльмен. Софи глубоко вздохнула, чтобы успокоиться.

– Какое ваше любимое?

Герцог заморгал, снова сложил руки за спиной и принял привычную величавую позу.

– Что, простите?

– Ваше любимое животное. На потолке.

Он посмотрел вверх, словно не понял вопроса.

– А… вы об этом. Сфинкс. Над камином. По-моему, у него лицо моего деда.

Да, именно так и было. Осторожно ступая по ковру, Софи подошла ближе.

– Как умно.

– Я всегда так полагал, – отозвался герцог. – Похоже, прадед вырезал свое лицо и лица всех детей моей прабабушки на потолке, потому что она почти с ними не виделась.

– Не виделась? Но почему?