Навеки не твоя

Я вздыхаю с нетерпением, а может, и не только нетерпение сквозит в моем вздохе.

– Я же тебе говорила, я не питаю надежд на любовь. Уилл мне нравится. Я хочу, чтобы Уилл был моим парнем. Даже если я и надеюсь, что когда-нибудь, что-нибудь вроде… настоящей любви… – я с трудом выговариваю эти слова, – …станет для меня возможным, то от него я не ожидаю ничего, кроме того, что наши отношения развалятся, как и все остальные.

– Ты уверена, что все развалится, – спрашивает Оуэн, – и все равно хочешь начать? – В его тоне совсем нет осуждения.

Не то чтобы я и сама не задавалась этим вопросом.

– Что мне остается? В противном случае мне просто придется наблюдать за другими людьми. – Я встаю с кровати и беру с пола свою сумку, которую оставила у двери. Он все еще смотрит на меня с внимательностью интервьюера, хотя блокнот уже положил на стол. – Кроме того, – добавляю я, накидывая ремень сумки на плечо, – пока не развалятся, я успею повеселиться.

Глава 9

Джульетта

:Подай мне Ромео моего, а если
Умрет он, ты его тогда возьми,
На мелкие на звездочки разрежь
И свод небес так ярко озарится,
Что влюбится весь мир в тебя, о ночь,
И перестанет дню тщеславному
молиться…

С тех самых пор, как папа рассказал мне о переезде, настроение у меня портится, стоит только войти в дом. На этой неделе после школы я делаю домашнее задание в театральном классе или, когда Джоди уходит домой пораньше, сижу за дальним столиком в «Вероне», поедая непропеченную пиццу и наблюдая за тем, как Энтони наблюдает за Эриком. Но в пятницу я пришла домой рано, чтобы созвониться с мамой.

Я спускаюсь на первый этаж, чтобы как следует напиться воды перед вечеринкой. Мне повезло – папа на встрече школьного совета, так что дома тишина. В кухне я прохожу мимо Эрин, которая сидит в своем высоком стульчике, созерцая вселенную над мисочкой яблочного пюре. Стоит мне взять бутылку воды и захлопнуть дверцу холодильника, как что-то шлепается о стену рядом. Крутанувшись, я вижу, что Эрин глядит на меня с розовой пластиковой ложкой в руке и широкой улыбкой на лице. Она хихикает, и я замечаю, что у нее в ухе яблочное пюре.

Я вздыхаю.

– Роуз? – зову я. Нет ответа. Не видя другого выбора, я снова поворачиваюсь к Эрин.

– В таком виде расхаживать не годится, – журю ее я и аккуратно достаю из стульчика, стараясь не измазаться в яблочном пюре, которое стекает по ее щеке. Она радостно визжит.

Я открываю кран и оставляю воду литься, смачиваю бумажное полотенце, и вытираю личико Эрин. Явно считая, что вода – самая прекрасная в мире вещь, Эрин сует руку под струю, брызгая на мое платье с завязками на шее, которое я выбрала, чтобы впечатлить Уилла. Я упираю руку в бок и принимаю возмущенный тон.

– Поверить не могу, что ты это сделала. – Я брызгаю на нее водой в ответ, и она хохочет.

– Меган? – Я слышу голос Роуз из коридора еще до того, как она входит в кухню, и ее взгляд с меня прыгает на Эрин. – Извини, я отошла на секундочку в туалет в двадцатый раз за сегодня. – Она улыбается. – Вы тут, похоже, веселитесь.

Мне действительно было весело. Но стоит только Роуз положить руку на свой раздутый живот, как я вспоминаю, почему папа переезжает на другой конец страны.

– Ты ее оставила с пюре. Так что мне пришлось ее отмывать, – говорю я Роуз, пытаясь сдерживать эмоции в голосе.

– Спасибо, Меган, – говорит она мягко, подходя забрать Эрин. – Эрин бы тебя тоже поблагодарила, если бы только она могла произнести твое имя, – добавляет она с улыбкой. – Твердое «г» ей тяжело дается, да?

Я только пожимаю плечами и ухожу наверх.

* * *

Когда я набираю маму по FaceTime, как обычно, с пятиминутным опозданием, я, видимо, все еще выгляжу расстроенной, потому что она сразу принимается меня озабоченно изучать.

– Что стряслось?

– Ты знала, что папа с Роуз собираются переехать в Нью-Йорк? – выпаливаю я.

Мама выглядит застигнутой врасплох, но быстро справляется с эмоциями.

– Они… еще мне не сказали, нет.

– Ну так вот, они просматривают дома, – напираю я. – И я узнала об этом только потому, что они оставили в кухне каталог с недвижимостью.

Я вижу, как она крутит в руках чашку чая, и понимаю, что эту чашку я не узнаю. Она не из тех, что мы упаковали в картонные коробки, когда она переезжала в новый дом в Техасе, оставляя позади Орегон (и свой брак). Я не знала, каково ей было тогда, но теперь начинаю понимать. Начинаю познавать отчуждение от дома, которое и она наверняка ощущала, хотя я и остаюсь (надеюсь) учиться в Орегоне, а ей пришлось переехать на другой конец страны.

Я винила ее в тот вечер, когда они объявили мне о ее переезде. Я не понимала, почему она решила уехать. Только застав ее несколько часов спустя за одиноким просмотром семейных фотографий, я поняла, что она не решила. «Решила» – неподходящее слово.