Навеки твой

Мои руки онемели, я их практически не чувствовала, ведь приходилось удерживать тело женщины. Учитывая, какой мороз стоял в каморке, мне грозило как минимум обморожение.

– Алиса, спой, пожалуйста, – перестав хныкать, попросила императрица. – Няня говорила, моя мама пела мне.

Замечательно! Вместо того чтобы попытаться как-то сбежать из каморки, я буду петь безумной леди, которая, между прочим, и виновата в нашем положении. Вот только как выбраться из магической комнаты, представлялось плохо, тем более лекари запретили пользоваться даром, предупредив, что я могу и вовсе лишиться магии.

– Закрывай глазки.

Когда-то давно эту песню нам с Ликаром пели мама и бабушка. Я никогда прежде не напевала ее, мотив и слова сохранила память. Отец и мачеха вряд ли оценили бы творчество падшего государства Иллей.

Я вздохнула, собираясь с мыслями и воскрешая в памяти мамин голос: хрустальный, нежный. У меня побежали мурашки по коже, мама словно была рядом. Покачав головой, отогнала наваждение и запела:

Солнце отнято, не сияют его лучи.
Ты пятерых к смерти приговорил.
Небо проседью, и кричи не кричи –
Голова на плахе, на груди рубцы.

Меня всегда удивлял контраст текста выбранной песни и голоса мамы. Правда, понять это я смогла уже в доме рода Миал. В те времена мне просто нравилось мамино пение, а в слова о судьбе женщины, о которой шла речь, я не вслушивалась. Да и трудно представить, что леди могла иметь власть над мужчиной. Меня воспитывали иначе.

Я не сразу заметила, что напеваю уже не одна. Поняв, испугалась и замолкла, а императрица продолжила без меня:

Бескрылою птицей, слово сдержав,
Тенью за троном осталась стоять.
За войну, за свободу, за счастье людей
Уже завтра придется мне умереть.

Только допев припев, женщина открыла глаза и встретилась со мной взглядом.

«Взрослая вернулась».

Глава 13

– Выбор колыбельной впечатляет, – не делая попытки встать, сообщила Вариша. – А вы в курсе, что это баллада о реальной истории королевы Иллея?

– Нет, – пришлось отвечать, потому как недобрый прищур глаз императрицы не сулил ничего хорошего за молчание.

– Холодно здесь, – заметила она и щелкнула пальцами.

Вокруг кресла образовалось кольцо огня. Я вздрогнула и чуть не уронила женщину на пол.

– Согреет, а не обожжет, – прокомментировала она и резко поднялась.

Если императрица маг, обладающий стихией огня, то как она ударила меня, не прикасаясь? На это способны только менталисты! Я вспомнила наконец, где встречала подобное – отец так наказывал братьев. Он не касался их! Ни разу.

– Умная девочка, – удовлетворенно заключила леди Вариша, – а огонь – стихия мужа.

Она скривилась, упомянув императора, словно этот мужчина был невыносим и противен ей.

– И тут права. Поднимись!

Легко сказать, трудно сделать. Ноги стали ватными, естественно, что, вскочив, я тут же плюхнулась обратно в кресло.

– Ладно, сиди, так уж и быть, позволяю.

Настроение у взрослой Вариши было таким же переменчивым, как и у маленькой. Вот только считается оскорблением сидеть при монархах без их высочайшего дозволения. Впрочем, я его только что получила.

Настороженно глядя на императрицу, потихоньку разминала ноги. Страшно думать о чем-либо, раз она читает меня как открытую книгу. Откуда силища-то такая?

– Итак, на чем мы остановились? – Женщина лениво потянулась. – Ах да, история королевы.

Откровенно говоря, мне эта история не была интересна, куда занимательней моя дальнейшая судьба. Однако балом правит императрица, захотелось ей поговорить о делах минувших дней, могу лишь подчиниться.

– В пансионе, кстати, воспитывают по образу и подобию королевы: девушка должна быть образованна, послушна, верна своему мужчине, добродетельна и красива.

С этим сложно было поспорить. Нас действительно учили в подобном духе. Конечно, послушание и образование в моем понимании не сочетались. Зачем девушке знания, если в итоге ее место у ног мужчины? Вряд ли ее мнение в отношении культуры или политики государства пригодится мужу. Даже не так, ей и рта не дадут открыть.

– Пять приговоренных в действии, – зло выдохнула женщина.

– Пять приговоренных?

– Молчи и слушай, – жестко приказала леди Вариша.

– Повинуюсь, выше императорское величество.

– «Ты пятерых к смерти приговорил» – речь идет именно о личных качествах и критериях женщины. И в то же время – это укол, насмешка для ее величества. – Императрица закусила губу и сжала кулак. – Главное предназначение жены – даровать мужу наследника. Моя мать подарила дочь. Единственную. Но в остальном была идеальной женой и королевой.

Я едва сдержала удивленный возглас. Меньше всего ожидала, что песня, так полюбившаяся в детстве, связана с матерью нашей императрицы.