Навеки твоя Эмбер. Том 2

Но она вспомнила время (это было совсем недавно, может быть, только вчера), когда двадцать семь лет казались ей старостью, когда она пугалась этой страшной цифры, старалась даже не думать о ней. Чтоб он провалился! Зачем, ну зачем он это сказал? Она почувствовала себя больной и усталой, ненавидящей весь мир. Все-таки ему удалось за все эти годы взаимной неприязни сказать последнее слово. Но вдруг в ней вскипело бунтарское негодование. Там, за дверью, ее ждали — возбужденные, торжествующие. Ну какое значение имеют слова глупого злобного старика? Он ушел, и она никогда больше не увидит его. Она отбросила зеркало, подошла к двери, распахнула ее и вышла на балкон, сияя улыбкой.

Страх и тревога охватили королевский дворец. Люди перестали доверять друг другу; тот, кто казался приятелем вчера, сегодня — едва разговаривал с тобой или делал вид, что тебя просто не существует. Сплетни и слухи ползли по дворцу: одни слухи походили на легкий ветерок — коснется тебя и летит дальше, другие — на шторм, все разрушающий на своем пути. Никто не чувствовал себя в безопасности. Да, лорда-камергера больше нет, но никто не испытывал от этого желанного удовлетворения. Кого выгонят следующим?

Многие говорили — леди Каслмейн.

Барбара сама слышала такие разговоры, но в ответ она просто пожимала плечами и не реагировала, будучи совершенно уверенной, что, когда (и если) это время придет, она сумеет обвести короля вокруг пальца, как это удавалось ей в прошлом. Она жила легкой и беззаботной жизнью при дворе и не собиралась допускать, чтобы кто-то нарушил ее благополучие. И вот однажды утром, когда Барбара была еще в постели с мистером Джермином, в спальню влетела возбужденная Уилсон:

— Ваша светлость! О ваша светлость, сюда идет он!

Барбара села и сердито встряхнула головой, а мистер Джермин с любопытством выглянул из-под одеяла.

— Какого дьявола вы прибежали сюда? Я подумал…

— Но это же король! Он идет по холлу — он будет здесь через секунду.

— О Господи! Задержите его хоть чуть-чуть! Джермин, ради Бога, что вы уставились, как истукан, убирайтесь живо отсюда!

Генри Джермин выскочил из постели, схватил свои бриджи одной рукой, парик — другой и бросился к двери. Барбара снова улеглась и до подбородка натянула одеяло. Она услышала, как вбежали спаниели, в соседней комнате послышался смех и голос короля — он разговаривал с миссис Уилсон (ходили слухи, что недавно он завел роман с хорошенькой служанкой Барбары, хотя Каслмейн пока не удалось заставить ни его, ни ее признаться в этом). Открыв один глаз, она увидела, к своему великому ужасу, что Джермин оставил на полу башмак. Она быстро схватила его и сунула в постель. Затем улеглась, придав лицу сонное выражение.

Она услышала, как открывается дверь, и мгновение спустя к ней на кровать прыгнули две собаки. Они вскочили на подушки и стали лизать ей лицо. Барбара выругалась и загородилась от них одной рукой. Карл отодвинул занавеску и стал глядеть на нее — его не ввело в заблуждение сонное выражение ее лица. Он согнал собак на пол.

— Доброе утро, мадам.

— Доброе утро, сир. — Она села, поправила волосы, скромно прикрыла грудь одеялом. — Который теперь час? Уже поздно?

— Почти полдень.

Карл протянул руку и схватил длинную голубую ленту, привязанную к башмаку Джермина. Он очень медленно вытянул башмак, поглядел на него с насмешливым добродушием, будто не понимал, что это такое, повертел в руке, разглядывая со всех сторон.

— Так, — произнес он наконец, — это, очевидно, последнее развлечение придворных дам — заменять джентльмена его башмаком. Говорят, это сильно улучшает наши природные способности. А как вы считаете, мадам?

— А по-моему, кто-то шпионит за мной и прислал вас, чтобы застать врасплох! Так вот, я совершенно одна, как вы можете видеть. Посмотрите за ширмой, за шторами, пожалуйста, удовлетворите свое любопытство!

Карл улыбнулся и бросил башмак спаниелям, которые радостно схватили его. Потом он сел на кровать и взглянул на Барбару:

— Позвольте мне дать вам совет, Барбара. Как ваш старый друг, я полагаю, что Джэкоб Холл может принести вам большее удовлетворение за потраченное на него время и деньги, чем мистер Джермин.

Джэкоб Холл был красивым мускулистым акробатом, который выступал на ярмарках и иногда при дворе.

— Я не сомневаюсь, что Джэкоб Холл столь же прекрасный джентльмен, как Молл Дэвис — леди!

Молл Дэвис, актриса из театра герцога Йоркского, была последней любовницей его величества.

— Я тоже не сомневаюсь в этом, — согласился он.

Несколько минут они молча глядели друг на друга.

— Мадам, — произнес он наконец, — мне кажется, пришло время нам с вами поговорить.

Что-то внутри у Барбары оборвалось. Значит, слухи ходили не напрасно. Она мгновенно изменила тактику, стала вежливой, исполненной уважения, она почти кокетничала.

— Ах, ну конечно же, ваше величество. О чем же? — И поглядела на него невинными широко раскрытыми фиолетовыми глазами.