Именно через страдания и конечность нашей жизни мы осознаем то, что есть, то, что не вмещается в рамки нашего понимания, и то, как мы стремимся усовершенствовать самых себя, понимая свои ограничения и находя в них покой. Именно неуверенность и страдание приводят нас к переосмыслению своих ценностей и жизни в целом.
Понимание смыслообразующей роли пограничных ситуаций Ясперс называет «просветлением экзистенции». Пограничная ситуация дает возможность экзистенции соприкоснуться с трансценденцией. В обыденном существовании мы часто уклоняемся от пограничных ситуаций, закрывая на них глаза и живя так, как будто бы их нет. Мы забываем, что должны умереть, забываем наше оставленное на волю случая бытие. Тогда мы имеем дело только с конкретными ситуациями, с которыми справляемся с пользой для себя и на которые реагируем посредством планов и конкретных действий в мире, подгоняемые интересами нашего существования. На пограничные же ситуации мы реагируем или их сокрытием, или, если мы их действительно постигаем, отчаянием и последующим избавлением от него: мы становимся самими собой в процессе того, как изменяется наше осознание бытия.
«Особая этическая позиция психолога» Томаса Заца
Зац рассматривает психотерапию не как лечение, для него психотерапия является скорее пастырско-экзистенциальной, чем медицинско-терапевтичес- кой деятельностью. Его логика такова: если врач лечит реальную физическую болезнь (определенные функциональные изменения в теле), то психотерапевту нечего лечить.
Если мы знаем, как функционирует здоровый организм, то у нас нет никакого объективного представления о здоровой психике. Наше представление о здоровой психике зависит от определенной этики и морали. В рамках определенной этики одно эмоциональное состояние и поведение человека мы называем нездоровым, а другое – здоровым. Зац утверждает, что без этой этики и предубеждения психических болезней не существует. Существует лишь нежелательное поведение (со стороны определенных людей) и страдание (со стороны самого субъекта).
Когда психолог осуществляет свою деятельность, он понимает себя и своего клиента как людей, между которыми установились близкие человеческие отношения. Клиент – не больной, и он не лечит его. Цель и смысл отношений заключается в поддержке, которую мы оказываем друг другу. Задача психолога состоит в том, чтобы клиент лучше узнал себя, других и окружающий его мир и тем самым обрёл большую свободу выбора и взял на себя большую ответственность за свою жизнь. Для этого используются весьма тонкие средства, которые невозможно описать кратко. Они выстраиваются вокруг контракта, заключаемого между клиентом и психологом, и наилучшим образом определяются путем указания ограничений власти психолога.
Таким образом, здесь нет места какому-либо отступлению от конфиденциальности, вмешательству психолога в жизнь клиента и, как правило, принуждению и обману. Это означает, что психолог ни при каких обстоятельствах не может принуждать клиента и не может отступать от принятой им и зафиксированной контрактом роли в ответ на давление со стороны клиента.
Эта этическая позиция (весьма схожая с воззрениями Фрейда на деятельность психоаналитика) является фундаментом феноменоло-гического подхода к психотерапии. Фрейд хотел, чтобы профессия психоаналитика была не связана с профессией врача и психиатра. Зац также активно старается отделить психотерапевтическую деятельность от медицинского дискурса. «Несущая пользу тревога» Ролло Мэя