Навклер Виал 4: Негостеприимные воды

– Может, пойдем? – предложил Эгрегий. – Живности тут полно, те же белки, но нам бы чего посущественней.

– Да, да! – согласился Виал и начал пробиваться обратно к тропе.

На радостях даже сделал другую просеку, топча папоротники и ростки.

Эгрегий сделал большое допущение, сказав, что в лесу полно живности. Больше всего тут было птиц, многих из которых путешественники не знали. Они чем-то напоминали птиц, что обитают в Гирции, но имели отличия. Разве что дятлы занимались тем же, чем их собратья с запада. Выглядели иначе, слишком яркие для сумрачного леса.

Бить эту дичь Эгрегий не стал. Только зря терять снаряды. Та птаха, что они сожрали утром едва ли помогла насытиться. Пришлось бы набить десяток таких птиц, чтобы запечь их.

Эгрегий решил повременить, ожидая, что боги пошлют добычу существеннее.

По пути они пересекли несколько ручьев. На этот раз вода не пряталась под землю, позволяя тропе виться по склону. Местные возводили мостики, чтобы пересечь небольшие ущелья и овраги, образованные руслами ручьев.

Первый мост был простым из двух досок, переброшенных через провал. Чтобы в темноте путник не свалился с моста, рядом возвели пирамидку из камней. Даже глубокой безлунной ночью не пропустишь.

– Вот, надо будет запомнить подобную метку, – сказал Виал, указав на камни.

Он ожидал найти письмена, знаки или приношения для духов. Пирамидка была просто меткой пути, алтарь здесь не стали организовывать. Забавно отметить, что на всей тропе не было ни одного алтаря.

В той же Гирции уже бы наткнулись на два десятка алтарей.

– Почему так? – спросил Мустиф. – Местные не почитают богов? Они хуже зверей.

– Наверняка почитают. Только иных.

– Их меньше, – сказал Эгрегий. – Людей меньше.

Все оглянулись на него.

– Меньше, чем в Гирции, Поллиэтии и других землях.

– Меньше, и что с того?

– За весь день мы никого не встретили. Даже пастуха больше не видно.

– От пастуха мы только остатки его стад находили, – сказал Виал и засмеялся.

Пропали даже катышки. Дорога была пустынна, только эта веха и мостик указывали на то, что тропой пользуются люди.

– А не духи? – спросил Мустиф.

– Зачем духам мост.

– Возможно, это тропа духов, священная тропа.

– В таком случае мы вскорости придем к их храму. Вот и поглядим, во что верят местные.

– Не придем, – возразил Эгрегий. – Я же сказал, тут мало людей. Храмы возводятся поблизости от селений. Мы где-то между селениями.

– Надо же. Вот откуда ты это знаешь?

– Смог догадаться.

Второй мостик на их пути был основательней – каменная арка, перекинутая через узкое ущелье. На дне расселины струился веселый поток, уносящий веточки, листики и травинки. В месте, где течение замедлялось, в воду ныряли мелкие птицы, слишком черные, чтобы их заметить, когда они замирают без движения.

Ручей был небольшим, но по следам на склонах расселины видно, как высоко поднимается уровень воды. Потому здесь находился каменный мост, чьи опоры могли выдержать удары стихии.

Виал удивился, увидев арку в земле варваров. Подобные архитектурные приемы распространены повсеместно, но высшего мастерства в строительстве достигли гирцийцы. В этом им по большей части повезло, в родных землях, где подземный огонь выходит на поверхность, можно найти отличную добавку для цемента.

Арка варваров была проще, но не намного. Хотелось спуститься вниз, да поглядеть на нижнюю часть моста. Крутые склоны расселины не позволяли этого. Да и товарищи подгоняли.

У моста были перила с одной стороны – по течению. Вокруг расселины не росли крупные деревья, что указывало на мощные потоки, порой сходящие с гор. Самих гор в образовавшийся просвет увидеть не удалось. Где-то в отдалении был холм, но нельзя сказать, что он высокий.

Самих Рифинских гор путники не увидели. К тому же они располагались западнее.

– Я полагал, – сказал Виал, поглаживая перила, – это часть Рифинских гор.

– Мы ведь не знаем их точное расположение.

– Не знаем. Ведь так, Хенельга?

– Ты хочешь знать про периплы?

Виал кивнул.

Но в путеводителях не говорилось ничего о великих горах Фризии, даже великие реки этого региона упоминались вскользь. Только как меты на пути.

– Вы так и будете болтать? – не выдержал Эгрегий. – А если поток сойдет, о котором ты говорил.

– Мы бы услышали грохот. Вода, знаешь ли, шумная сила.

– Ты так уверен. Ты здесь впервые.

– Как и все мы.

Почему-то с моста ему уходить не хотелось. Лес давил на Виала, пугал своей необычностью. Видать подозревал о намерениях навклера разжиться здесь деревом. Мост из камня принадлежал людям, был их творением. Для богов это сооружение слишком грубое.

И опять никого на тропе. Вокруг зеленая пустота, каменистые склоны, покрытые зеленой растительностью. На краю мыса зелень неуверенно держалась на камнях, а здесь же, у склона холма спокойно и вольготно ей. Порой встречались поломанные деревья, вырванные с корнем.

Виал с облегчением заметил, что эти поваленные деревья распиленные. Обрезки унесли. В священных рощах даже хворост не собирают.