Навсегда оффлайн

– И ты правда Маэстро, крутой хакер? – фыркнула я. В своих замшевых лоферах и с россыпью искусно оформленной растительности на лице, он больше походил на модель в интернет-магазине одежды, чем на киберпреступника. – Так вот для чего тебе мой вай-фай, чтобы взломать Банк Англии? Ничего удивительного, что интернет так тормозит.

– Вообще-то я больше хакер-активист, чем киберпреступник, – начал Джамаль.

– Простите, что прерываю ваше небольшое воссоединение, но на это сейчас нет времени, – вставил Лайонс. – Джамаль, ты знаешь, зачем мы здесь. У нас есть причины считать, что кто-то, вероятно, использует «Коннектор» для незаконных действий.

– Ого, полегче, – сказал Джамаль. – Такие разговорчики заканчиваются исками. Разработчиков типа «Дракона», которые написали «Коннектор», нельзя обвинить ни в каком вреде, причиненном пользователям приложения. Это указано в условиях.

– Три человека мертвы, мистер Чайлдс, и один сейчас в интенсивной терапии, – отрезал Лайонс. – Меня не волнуют условия, меня интересует спасение жизней.

Джамаль слегка поерзал в своем кресле.

– Мне жаль. Где мои манеры? Фруктов, детектив? – Он махнул рукой на миску с яблоками и бананами на столе.

Лайонс не обратил на это внимания. Я взяла телефон и показала ему профиль Паркера.

– Нам нужно узнать, кто создал этот профиль, – объяснила я.

Джамаль пристально посмотрел на экран, а затем снова на Лайонса.

– Ты уверен, что это дело полиции? – уточнил он. – Я не уверен, что мне стоит этим заниматься, учитывая мой условный срок и прочее…

Лайонс наклонился в его сторону.

– Говоря о делах полиции, может, мне стоит рассказать детективу Форрестеру, чем ты занимаешься в своем маленьком командном пункте в прибрежных водах?

– Слушай, дружище, я всего лишь технарь. Я чиню неполадки, – сказал Джамаль, подняв руки.

– Правда, и для чего именно ты используешь айпи-адрес Гвен, а?

Джамаль повертел в руках свои очки.

– Слушай, любые персональные данные пользователей «Коннектора» строго защищены законом. Эта информация совершенно конфиденциальна.

– Ясно, Джамаль, мы поняли. Теперь, когда ты нас обо всем предупредил, сможешь нам помочь, или мне надо начать выдергивать вилки из розеток? – поинтересовался Лайонс.

Джамаль взял яблоко из миски с фруктами и откусил большой кусок.

– Короткий ответ: нет, – заявил он. – То есть я бы с радостью, но это не так просто.

– О чем ты? – спросил Лайонс. – Когда мы тебя поймали, ты сводил своих одноклассников с моделями из Инстаграма. Я знаю, ты можешь взломать приложение, Маэстро.

– Ну, это совершенно другой случай, друг мой. Я просто научился управлять алгоритмом, сделав таким образом своих товарищей гораздо привлекательнее, что привело к высокому коэффициенту элитных совпадений.

– Человеческим языком, пожалуйста, – попросил Лайонс.

– Он говорит, что повысил шансы друзей сойтись с определенными людьми, – вставила я.

Лайонс на секунду задумался.

– То есть кто-то управлял приложением, чтобы Гвен получила определенные совпадения? – уточнил Лайонс.

Я вытащила салфетку и показала ему имена, нацарапанные шариковой ручкой.

– Типа этих парней?

– Ну, не совсем, – произнес Джамаль. – Смотрите, все эти приложения для знакомств избавились от алгоритмов. Конечно, они выглядят немного по-разному, но если убрать миленькие шрифты и логотипы с купидонами, они все одинаковые. Тебе показывают случайную подборку профилей людей, которые соответствуют твоим критериям – возраст, местоположение, пол, и ты просто говоришь да или нет. Если два человека оба сказали друг другу да, это мэтч, и вы можете пообщаться. Простая механика.

– Джамаль, мы знаем, как работают приложения для знакомств, – твердо ответил Лайонс.

Я громко кашлянула и бросила на него пронзительный взгляд.

– Ну конечно, знаете, – продолжил Джамаль. – Как и другие приложения, они геймифицированы, чтобы вызывать зависимость, чтобы люди возвращались. Кажущаяся случайность профилей добавляет воодушевляющий элемент случайности, а упоминание того, что – прямо как в кино – любовь – это волшебная сила, которой может управлять только сам святой Валентин. «Тот самый» может быть прямо за углом, или, как в этом случае, за следующим свайпом.

Джамаль откусил от яблока новый кусок.

– Но на самом деле у них всех есть секретный алгоритм, который построен так, чтобы вы застряли в этом кафкианском кошмаре. Вам показывают всех самых привлекательных и желанных людей, когда вы заходите в приложение в первый раз, убаюкивая вас мыслью о том, что город полон прекрасных одиночек, отчаянно желающих выпить в шумном баре. Эндорфины, которые бушуют в вашем мозгу при получении уведомления о совпадении, заставляют вас продолжать свайпать так же, как и выстраивать в ряд три вишенки или заставлять Марио прыгать по грибам.

– Так кто решает, кто привлекателен, а кто нет? – спросила я. – Кто судит конкурс красоты?

– Компании типа «Дракона Лтд» разработали универсальное определение привлекательности. Они могут использовать дедуктивный метод, чтобы найти ваше место на шкале привлекательности.

– Что? – удивилась я.

– Это называется алгоритм Эло[25], – продолжил Джамаль.