Навсегда (СИ)

Герман не выдерживает. Он понимает, что должен был продумать дорогу до мелких деталей, в особенности проложить маршрут, чтобы не блудить потом лесными тропинками. Должен был позаботиться о Тарьее, чтобы его день рождения не обернулся кошмарным сном, в котором они ночуют в машине на окраине дороги, задыхаясь от жары и отбиваясь от комаров. Должен был доказать, что любит по-настоящему, что хочет сделать своего мальчика счастливым. Теперь остаётся смиренно принимать хлёсткое недовольство, тонущее в каждом слове, в каждом коротком взгляде, уклоняясь от болезненных ударов совести.

— Герман, куда ты? — Сандвик захлопывают дверцу машины прямо у него перед носом.

— В машину пойду изучать карту, — Герман не силится прятать усталость, разливающуюся грязью по венам, не пытается избегать внимательного взгляда зелёных глаз. Он никогда не врал Тарьею и начинать не собирается.

— Ты злишься?

— Нет, просто не хочу кормить комаров.

Их руки на расстоянии считанных миллиметров, и дышать становится тяжело уже не от жары. Смотреть друг на друга не в силах коснуться, потому что в горле до сих пор горчит осадок непрошенных слов. Тех слов, в которых сквозит мимолётное разочарование и усталость. Так много они теряют в мелких ссорах, ругани и обидах. Нежность, любовь, время. Но они всё ещё нужны друг другу, всё ещё вместе.

— Прости меня, — Сандвик смущёно опускает глаза, цепляясь пальчиками за край его ладони. — Я знаю, что ты хотел сделать мне сюрприз, а я, как последний мудак, начал жаловаться и психовать.

— Я так хотел подарить тебе идеальный праздник, — Герман винит во всём только себя, и ощущать это — самое паршивое чувство на свете. Тарьею не хочется смотреть ему в глаза.

— Ты выбрал самого раздражительного парня в мире и до сих пор его не бросил, — судорожная улыбка — смазанная, вымученная — проскальзывает на Сандвиковых губах. — Это самый идеальный праздник, самый лучший подарок.

— У тебя удивительный дар убеждения, — ладони Германа уверенно опускаются на талию Тарьея, сокращая расстояние между ними.

На следующее утро Тарьею и Герману не хватит сил вспомнить об этой нелепой ссоре. Стены загородного домика, в который они попадут ближе к ночи, снова увидят, как мастерски «мирятся» двое влюблённых. Сандвик запомнит свой девятнадцатый день рождения.

========== 4. Какой же ты у меня взрослый стал ==========

— Какой же ты у меня взрослый стал, — Крис с улыбкой перелистывает фотографии на ноутбуке, рассматривая счастливое лицо Исака. Такой очаровательный, статный, мужественный в костюме. Уже выпускник. Криса даже официально пригласили на торжество, как примерного парня. Хоть раньше он и называл подобные церемонии пафосной ерундой, присутствовать в такой момент рядом с Исаком было приятно.

Шистад даже не подозревал, что у его парня такой острый слух. Наверняка виной всему тонкие стены их скромной однушки. Крис купил её полгода назад, как только начал прилично зарабатывать. Не взирая на уговоры Исака плотно заняться учебой, он не мог сидеть на месте. Лентяем в колледже штаны не протирал, но ради работы жертвовал многим. Всем, кроме Исака. Работал до седьмого пота, только ради него.

— Что ты там говоришь? — из кухни доносится восторженный голос Исака. Будто видит сквозь стены и неустанно следит за Крисом. Всегда и ушами, и сердцем рядом, потому что заботится, беспокоится, любит.

— Исак, ты там завтрак готовишь или подслушиваешь? — недовольно выкрикивает Крис, и на кухне моментально включается миксер. Кажется, кудрявого малыша напугал строгий тон Шистада. Он лучше всех знает, что по утрам тот злой, как чёрт, и с ним лучше не спорить, если не хочешь нарваться на неприятности.

Через пять минут Исак заходит в комнату, громко шаркая своими смешными тапочками с мордочками собак. На лбу красуются следы желтка, кухонный фартук снизу доверху в муке, и только сияющая улыбка во весь рот спасает ситуацию. Крис хохочет себе в кулак, и глаз от своего чуда отвести не может. Совсем ещё ребенок. Которого хочется крепко-крепко прижать к себе и никогда не отпускать. Рядом с ним никогда не чувствовал себя слабым — только обезумевшим от счастья. Три года отношений пролетели как один день.

— Крис, ты целое утро собираешься рассматривать мои фотографии с выпускного? — Исак плюхается на диван рядом с Шистадом, сердито сверкнув глазами. Если Крис и старше на три года, это не даёт ему права относиться к нему как к дитю малому. — Мы вообще-то вместе там были.

— Ты очень красивый на этих фотографиях, — Крис ласково проводит ладонью по спине Вальтерсена, замечая его нахмуренные брови. Хитрый приём действует безотказно, и Исак расслабляется. Смотрит увереннее, теплее, без тени обиды, и прижимается как можно ближе.

— Я же просил тебя сфоткаться вместе со мной, — Исак внимательно рассматривает фотографию со своими лучшими друзьями, положив голову на плечо Шистаду. Хочется чувствовать его рядом всегда, каждую минуту, дышать его запахом и слышать порывистое сердцебиение в груди.

— У нас куча совместных фотографий, — Крис с вызовом захлопывает крышку ноутбука.