Навсегда твоя

Мы с Колей заказываем по чашке чёрного кофе и приступаем к обсуждению.

Подделать Ясину подпись на необходимых документах не проблема, так что уже завтра отец лишится половины своих доходов. Можно, конечно, именно на это обменять Ясю и пацана, но кто скажет с уверенностью, что отец на этом успокоится? Никто. Да он и не успокоится. Это уже болезнь. Избавиться бы от него самого. Но как? Убить? Не самому, конечно, подстроить. Но тогда попадёт под удар кто? Правильно, я и Яся. Особенно, если мы сразу заживём вместе. А мы заживём. Если бы я не сорвался тогда… А так куча народу видело, как я избиваю отца. Для следователей не составит труда сложить дважды два.

Это вариант отпадает.

Яська, чёрт, я что-нибудь придумаю, ты главное держись.

Не замечаю, как наш разговор с Колей заходит именно о ней. Возможно, я сам и подвёл его к этому.

– Значит, мальчик твой сын, – улыбается друг. – И ты об этом ничего не знал.

– Меня сбил с толку презерватив, которым мы пользовались, – невесело усмехаюсь я. – Я был дураком, Коль. Чуть не потерял их окончательно.

– Хорошо, что одумался. Удивишься ли, но я всегда это видел. Вашу связь. Вы были большим, чем просто друзьями, большим, чем любовники, если бы спали друг с другом. Нет, это было на уровне любви, у которой нет объяснений, но она существует. Вопреки всему. Что-то духовное, незримое, но крепко вас связавшее. И я завидовал, уж прости. Ты же не подарок, Слав, сам понимаешь, но у тебя был человек, который принимал тебя таким, какой ты есть. Более того, Слава всегда была на твоей стороне. Двигалась в одном с тобой направлении, где-то сдерживала, где-то дополняла. И ты сам всегда стоял за неё горой. Понимаешь, о чём я? Вы вдвоём – один уникальный случай. И сейчас я благодарен судьбе, что у меня есть возможность помочь вам, искупить свои собственные грехи в вашем лице.

Я не знал, что ответить. Он прав, и мне нечего было дополнить к его словам, а лезть к нему в душу, выясняя какие собственные грехи он искупает – не хотелось. Будет готов, сам расскажет. А он будет. Когда-нибудь. Для разговоров по душам время ещё найдётся.

Впрочем, отвечать мне и не понадобилось – к нам присоединяется детектив.

Хмурый мужчина приветствует нас рукопожатием и тоже заказывает себе чёрный кофе. А после моей отмашки, что можно открыто говорить при Коле докладывает:

– Есть фото, где он насильно забирает жену и ребёнка, но это пшик, если честно. Заявит, что она украла у него сына, а он всего лишь вернул их домой, где им самое место. Возможно, согласится на развод, но мальчика оставит себе. У него все права и много денег. Больше я ничего не накопал. Как вариант, можно достать копию доверенности на его имя от Ромашова и копию свидетельства его же смерти, пойти с этим в полицию… Но опять же это пшик. Простая случайность и дело закрыто. Железных доказательств его причастности к смерти партнёра нет, и где их достать неизвестно. А сам он не признается. Слав, не знаю, чем ещё могу помочь. Пока из того, что мне удалось нарыть – прицепиться не к чему. Он чист.

Я ему сообщаю о том, что уже завтра на руках у меня будут доказательства, что Митя мой сын, и мы начинаем размышлять именно в этом направлении. Домашнее насилие, принудительное удержание в своём доме, развод, аннулирование его отцовства, лишение половины доходов. Всё не так плохо, как казалось ещё пару часов назад. Мой папаня будет вынужден отпустить Ясю и моего сына из своих цепких когтей.

Только что будет потом?

Кто ему запретит "заказать" наши с Ясей жизни? Он лишится далеко не всех денег, которыми обладает. Митю отдадут ему, как ближайшему родственнику и снова здравствуй всевластие. То, что мы ему приготовили не больше, чем небольшие затруднения. А нужен шах и мат.

Чёрт.

Ладно, сейчас важно вызволить моих из его дома, а о том, что будет дальше и думать будем вместе.

Обсудив последние детали намеченного на завтра плана, мы жмём друг другу руки и прощаемся со Львом, детективом. Коля подвозит меня до дома, после чего мы тоже прощаемся до завтра.

Дом. Эта съёмная квартирка была им, пока здесь присутствовали Яся и мой сын. Теперь это просто место, где я собираюсь переночевать. Замок в двери разворочен, да и сама дверь открыта нараспашку – Яська не сдалась без боя. Моя храбрая и бедная девочка. В груди вновь разгорается пламя ненависти, но я проглатываю горечь во рту и прикрываю за собой дверь.

Надо бы нанять кого-нибудь, чтобы восстановили хозяевам квартиры замки.

Подумаю об этом потом.

Прохожу на кухню. Всё так, как мы с Ясей оставили, уходя открывать дверь визитёрам. Разве что кастрюля убрана с плиты.

Чёрт, как мне продержаться эти несколько часов до того момента, как я вновь смогу обнять своих женщину и сына?

Как они там?

Очень страшно, что этот урод что-нибудь сделает с Ясей. Как-нибудь накажет её за побег. Дай мне только повод, па-па, клянусь, ты горько пожалеешь о том, что посмел к ней прикоснуться.

Уверен, Яся поймёт, и при необходимости дождётся меня из тюрьмы.