Навсегда в твоем сердце

— Я пока не знаю, — ответила Виктория. — Такие дела решаются очень долго и по официальным каналам. Но после того как мы поженимся, Альберт собирался отдать этот камень человеку, который точно знает, что с ним делать, блестящему ученому. А теперь у меня его нет… О, Айви, Альберт будет так сердит! И мой дорогой лорд Мельбурн тоже.

— Ваш премьер-министр?

— Да.

Поставив чашку с блюдцем на столик, Виктория вскочила и начала нервно мерить шагами комнату, точнее, не всю комнату, а небольшое пространство перед камином, занятое изрядно потертым ковром. Айви отметила, что принцесса немного поправилась после коронации, ее несколько угловатые формы стали более округлыми, а лицо — серьезным. Или серьезность вызвана недавними неприятностями?

— Я не понимаю, какое отношение имеет лорд Мельбурн к столь личному делу, — сказала Айви.

Виктория резко остановилась, и ее глаза стали круглыми, как у совы.

Айви продолжала недоуменно взирать на юную королеву, и та поспешно заговорила:

— Мои отношения с Альбертом никогда не были, да и не могли быть личным делом. Я — монарх, и для меня не может быть сердечных дел. Монархический брак устраивается соответствующими дипломатическими процедурами. Но мы с Альбертом постарались тайком обойти эти процедуры. Ничего еще не подтверждено и не одобрено официально. Если вдруг обнаружится, что я уже обещала свою руку… Я об этом даже думать боюсь! Разразится невероятный скандал.

Айви могла себе представить, сколько слухов и сплетен начнет циркулировать по английским салонам, если станет известно, что королева вела себя неподобающим образом.

— Это несправедливо. Твои дяди…

— Были мужчинами. Одно дело, когда у короля есть любовница, и совсем другое — если королева осмелится преступить границы внешних приличий. Это будет… — Она издала громкий звук и взмахнула руками, изображая взрыв. — Королева или нет, в глазах моих подданных я прежде всего женщина, и если такая непристойность вскроется…

— Я понимаю. — Айви тоже встала и подошла к королеве. — Но что я могу сделать?

— Найди камень, Айви. Я не знаю, когда Альберт снова приедет с визитом, но мне необходимо вернуть камень раньше, чем он обнаружит пропажу. Но что, если он спросит о камне в письме? Что мне тогда делать? — Ее глаза еще больше округлились. — Я же не могу ему лгать!

— Боже правый, конечно, нет. — Айви немного подумала и спросила: — Вы можете предположить, кто мог взять камень?

— Конечно. Это одна из моих придворных дам — Гвендолин де Берг.

— Вы уверены?

— Камень исчез вчера утром, и леди Гвендолин тоже, причем без моего разрешения. А до этого она задавала очень много вопросов о нем. Я должна была почувствовать, что ее интерес к камню — это не простое любопытство. Но я доверяла ей, как доверяю всем своим дамам или большинству из них. Как я могла ожидать подлого предательства от своих приближенных?

Сердце Айви затрепетало от волнения. Как жаль, что Лорел и Эйдана нет дома. Если кто-то и мог найти похищенную собственность королевы, то это они. Прошлой весной Виктория отправила Лорел под видом вдовы в Бат, чтобы последить за Джорджем Фицкларенсом, королевским кузеном, заподозренным в измене. Лорел и Эйдан распутали целый клубок интриг, раскрыли убийство, остановили финансовую аферу и водворили подонка за решетку.

Но Лорел и Эйдан были во Франции по каким-то таинственным делам, которые не желали ни с кем обсуждать.

— Если Лорел скоро вернется…

— Нет, Айви, мне нужна именно ты.

— Но я не похожа на своих сестер. У меня нет ни безрассудной смелости, ни склонности к авантюрам. Все, что я знаю, я узнала из книг.

— Мне и нужна книголюбка, которая нашла бы общий язык с людьми, занимающимися наукой. Я практически не сомневаюсь, что леди Гвендолин отправилась домой — в окрестности Кембриджа. Несколько месяцев назад ее брат от нее отрекся, и, я думаю, она хочет отдать ему камень в качестве мирного предложения. Понимаешь, он занимается наукой, но на любительском уровне, хотя его и называют безумным, и камень будет ему бесполезен.

При упоминании о Кембридже, обители самого престижного в Европе образования, Айви оживилась. Она бы отдала все на свете за возможность посещать лекции в его знаменитых аудиториях. Да и упоминание о занятиях наукой ее заинтересовало. Не понравился ей только странный отзыв Виктории о человеке, которого она упомянула.

— Безумный?

После короткого колебания Виктория призналась:

— Кое-кто называет его Безумным Маркизом Харроу, но я уверена, что все это лишь студенческие дружеские подначки. Он поддерживает тесные связи с университетом. Поэтому тебе будет нетрудно найти его, Айви, и, возможно, камень тоже.

— Понимаю. — Айви поводила мыском туфельки по ковру. — Значит, я должна найти его и попросить вернуть камень?

— Боже правый, да нет, конечно! — раздраженно воскликнула королева. — Возможно, он и не безумен, но вряд ли является разумным человеком. Все же он отрекся от своей сестры, не забывай это.

— Тогда…