Балкон спальни, где проходил неторопливый поздний завтрак, был залит ослепительными лучами полуденного солнца, которое вот-вот должно было скрыться за одной из южных башен Эосберга. Ники, стоя у ограждения балкона, сделал глоток из чашки, которую держал в руках и во второй раз пожалел, что предпочел на завтрак традиционный горячий кофе более прохладному, освежающему напитку. Он поставил чашку на парапет и, обернувшись, перевел взгляд на сидящую за столом Анну.
С самого утра она была погружена в задумчивость, которая резко контрастировала с вчерашним азартом, сопровождающим приготовление зелья. Казалось, неудача с отваром вернула ее прежние сомнения и значительно ослабила надежду на успешное освоение нового заклинания. За все утро ведьма не произнесла и десятка слов, а когда Ники пытался обсудить с ней планы на ближайшие дни, она лишь пожимала плечами и молча вздыхала.
Посмотрев на свою любимую девушку, музыкант понял, что они больше не могут избегать очевидных вещей, и пора выяснить то, что волнует их обоих.
– Анна, – начал молодой человек, – ты слышала о короле Гримаре? Я вчера читал о нем в твоем «Самоучителе».
Ведьма, по-прежнему погруженная в свои мысли, молча кивнула.
– Знаешь, – продолжил Ники, – там говорится о его рождении и королевском Эфире. И еще, в тексте есть ответ на вопрос, почему он светится.
– Вот как? И почему же? – наконец заинтересовалась Анна.
– Я думаю, тебе лучше прочитать самой.
Девушка взмахнула рукой, и на столе перед ней появился «Самоучитель».
– Где это было? – спросила она, принявшись листать книгу.
– В хрестоматии, третья или четвертая статья.
Ведьма углубилась в чтение, и через пять минут, отложив книгу, поднялась с кресла и подошла к противоположному парапету. Помолчав некоторое время, Анна развернулась лицом к Ники и сказала:
– Знаешь, с тех пор, как королевский Эфир стал моим, все только и говорят, что его трудно подчинить себе, что он обладает своей волей и изменит меня. Я всегда считала эти опасения соплеменников всего лишь их страхом перед неизвестным, потому что никогда не ощущала его отдельно от себя и знала, что могу легко управлять своей магией, как раньше. Я и сейчас так думаю, – со спокойной уверенностью продолжала Анна. – И, конечно, смогу сделать так, чтобы мой Эфир служил мне, а не я ему.
В отличие от прошлых случаев, когда ведьма говорила что-то подобное, пытаясь, скорее, убедить в этом себя, сейчас ее слова звучали, как утверждение, очевидное и бесспорное.
– Анна, я, правда, нисколько не сомневаюсь в этом, – сказал музыкант. – Но имею в виду другое. Эфир хочет от тебя, от нас рождения ребенка. И я тоже хочу.
– Ты решил это, прочитав истории о колдовских королях прошлого?
– Нет, эти истории – всего лишь повод узнать у тебя о возможности для нас и твоем желании иметь детей, – подбирая слова, говорил молодой человек.
– Ники, по-моему, ты не очень хорошо представляешь себе, что это значит.
– Ну, у меня три племянника, – улыбнулся музыкант.
– Это не одно и то же.
– Я знаю, – он пересек балкон и приблизился к девушке. – Анна, ответь мне на вопрос: ты хочешь иметь детей?
– Я не думала об этом, – тут же сказала ведьма.
– Не может быть, – не поверил Ники. – Во-первых, я не сомневаюсь, ты уже давно поняла, что хочет от тебя королевский Эфир. И во-вторых, в этом вашем предсказании говорится, что новый правитель станет основателем династии колдовских королей.
– Ох, Ники, – рассерженно выдохнула Анна, – ты же знаешь, ожидания подданных и мой долг перед ними – это последнее, что меня беспокоит.
– Мне это известно, – терпеливо проговорил музыкант. – Речь не о том. Я хотел сказать, что ты не могла не думать о рождении ребенка.
Девушка молчала. Злость в ее взгляде постепенно исчезала, уступив место новым сомнениям.
– Ты прав, я думала, – согласилась ведьма. Она открыла рот, чтобы добавить что-то еще, но не сразу смогла продолжить. – Я хочу, но…
Ники подождал некоторое время, а потом, взяв ее руку в свою ладонь, мягко произнес:
– Скажи мне, моя бесстрашная властительница всего колдовства на Земле, чего ты боишься?
В глазах Анны на миг вспыхнули ледяные искры возмущения. Она хотела отнять свою руку, но передумала и, набрав воздуха в легкие, призналась:
– Мне придется все это пережить так же, как любой другой женщине. И магия не сделает этот процесс легким и приятным.
– Тебя пугают беременность и роды? – удивился музыкант.
– Ники, только не говори, что это естественное состояние, в котором нет ничего особенного.
– Я бы не посмел, – с улыбкой сказал молодой человек.
– Мое тело изменится, – тихо произнесла Анна после небольшой паузы.
– Я был бы счастлив наблюдать за тем, как это происходит.
Девушка сверкнула глазами и предприняла еще одну попытку:
– А ты готов к тому, что ребенок, который у нас родится, будет ведьмой или колдуном?
– Не имею ничего против, – пожал плечами музыкант. – Я уже давно привык к тому, что меня окружает магия.