Назад дороги нет

Вдруг, словно почувствовав взгляд Ричарда, она неожиданно повернула голову и с интересом посмотрела прямо на юношу. Незнакомка подмигнула ему и помахала рукой, будто бы подзывая подойти, но Ричард тут же отвернулся, почувствовав, как начали гореть его щеки. Он никак не мог поверить, что она, такая красивая и яркая, заинтересуется кем-то скучным и неинтересным как он. Тем более, когда поблизости находился лихой дамский угодник Калеб. Абсолютно простой и правдивой истиной, которую юноша понял почти сразу же, было то, что ни одна девушка в здравом уме ни за что не влюбится в Ричарда Уайта, если рядом с ним есть Калеб Мэйсон. «Но ведь ты, кажется, понравился Эмме, – мелькнула в его голове внезапная мысль, – так почему же не мог понравится и этой девушке? К тому же, стоит заметить, что ты намного симпатичней Калеба. Да, у него есть эта его самоуверенность, обаяние, наглость и некая детская непосредственность. Однако внешне он точно тебе уступает, еще и носит дурацкие очки». Ричард резко затряс головой, коря себя за такие неуместные мысли о своем друге. Он не хотел этого признавать, но в глубине души, он завидовал Калебу – его умению находить язык с едва знакомыми людьми, его оптимизму и отсутствию страха. Тому, что почти все девушки восторженно на него смотрели, готовые пойти за ним куда угодно, в то время как Ричард оставался для них просто пустым местом.

– Эй, Ричи, все хорошо?

Он вздрогнул, медленно моргнул и повернул голову, увидев рядом с ним Эмму. Он так сильно задумался, что даже не заметил, как она успела отойти от Джеки, и теперь, нахмурив брови, серьезно на него смотрела, словно непременно желала разгадать, о чем же он думал. Юноша нервно улыбнулся, потянулся ладонью к затылку, неловким жестом почесав его.

– Эм… Билли неплохо танцует, да? Я правда не совсем понимаю, что это за движения, – произнес он, указывая рукой на молодого человека, в попытке перевести разговор на другую тему, чтобы Эмма ненароком не спросила Ричарда о чем-то личном. Билл и впрямь выполнял какой-то странный замысловатый танец под веселый хохот Калеба и Джеки. Тряс бедрами похлеще, чем любая опытная танцовщица, притопывал ногами, хлопал в ладони и напевал незнакомый Ричарду мотив, покачивая головой из стороны в сторону. Выглядел он при этом очень комично. В своем костюме с кучей перьев, он напоминал туземца, случайно оказавшегося в большом городе, не понимавшего, что ему делать дальше, и пытающегося своими танцами призвать духов предков в надежде, что они ему помогут.

– Ну… – растерянно протянула Эмма. Она наклонила голову, смотря на Билла. – Может быть он…

Но тут, не дав девушке договорить фразу до конца, по всей толпе пронесся отчаянный вопль. Следом за ним последовала громкая ругань, смех и свист. Ричард и опомниться не успел, как мимо него пронесся здоровенный парень со стеклянным глазом, подлетел прямо к Билли и, замахнувшись, ударил того по обнаженной спине длиннющим кнутом. Билл издал полный боли крик и рухнул на колени. Именно это послужило началу суматохи. Джеки, истошно закричав, бросилась к своему молодому человеку, попыталась помочь ему подняться. Другие участники карнавала в панике забегали по узкой улице, расталкивая друг друга локтями, принялись звать полицейских на помощь, но почему-то именно в этот момент все констебли испарились, словно их и вовсе здесь не было.  Кто-то начинал стучать в двери домов, умоляя хозяев впустить внутрь и помочь, но это было бес толку, потому как никто и не думал откликаться на зов. Всего лишь за один короткий миг множество пришедших повеселиться людей остались беззащитными перед кучей озверевших психопатов с кнутами в руках.

– Твою мать! –  раздался откуда-то спереди крик Калеба, который, кажется, попытался тоже броситься на помощь Биллу, но был оттеснен от него бегущей подальше из этого места парочкой.

В это время Ричард и Эмма оторопело замерли, не в силах пошевелиться и что-либо сделать. Они наблюдали за возникшим хаосом и ужасом будто бы были зрителями, по ошибке оказавшимися на сеансе какого-нибудь пугающего своей реалистичностью фильма и никак не могли с него уйти. «Банда белого кнута», – внезапно вспомнилось юноше название группировки. Целая куча расистских фанатиков, презирающих других людей за другой цвет кожи.

– Узнал меня, Билли? – услышал Ричард хриплый голос парня со стеклянным глазом.

Он стоял над Биллом, оскалившись в неприятной ухмылке, сверкая желтыми зубами. В жилистых руках парень сжимал кнут, слегка раскачивая его, как будто готовился к новому удару.

«Тарантул» – пронеслось в голове Билла, и прежняя ненависть взыграла с ещё большей силой.