Назад дороги нет

Он уже действительно подумывал о том, чтобы подойти к ней, но тут она робко на него посмотрела огромными голубыми глазами и смущенно улыбнулась, а он, сам того не желая, подумал о Ричи. Как наяву увидел его наивное, очаровательное и какое-то беззащитное лицо, его яркие восторженно сияющие глаза. Калеб резко затряс головой, прогоняя нежелательные мысли, готовые проникнуть в его голову, бросил недокуренную сигарету на асфальт, и наступил на нее ботинком, затем развернулся, и, не глядя на девушку, зашагал к дому Беннетов. Стоило Калебу позвонить в дверь, ему тут же открыла Рейчел, будто бы все это время стояла под дверью в ожидании его прихода.

– Мы тебя заждались, Калеб! – радостно воскликнула она. Схватила юношу за руку, затащила в дом, а после, захлопнув за его спиной дверь, заключила его в крепкие теплые объятия, и поцеловала в щёку.

– Привет, Рейчел, – улыбнулся Калеб, удивленный и обрадованный столь теплым приемом. Он наклонился и чмокнул старушку Рейчел в щеку, от чего она слегка разрумянилась.

На самом деле старушкой она еще не была. Совсем недавно Рейчел исполнилось сорок четыре, но она выглядела даже моложе своего возраста.  Она была пухленькой круглолицей женщиной с доброй улыбкой и карими сияющими заботой глазами, ее светло-рыжие волосы, к зависти многих подруг, лишь слегка тронула седина, а звонкий смех мог заворожить любого. Калеб знал, что хоть она и питала к нему теплые чувства привязанности и, конечно, желала ему самого лучшего, но любви не испытывала. И он на нее за это не обижался, иногда его даже больше радовало спокойное равнодушие Рейчел, чем слишком сильная опека Джона и его старомодные советы, и наставления.

– Давненько ты к нам не хаживал, – взволнованно произнесла старушка Рейчел, и легонько похлопала юношу по спине, слегка подталкивая из коридора в их небольшую гостиную. – Ну заходь.

Калеб двинулся вперед, и она засеменила следом за ним, начав что-то быстро рассказывать про одну свою подругу, с которой на днях случайно встретилась в магазине, и которая хвасталась ей об успехах своего сына Питера, начинающего юриста.

Юноша, если честно даже не пытался ее слушать, вместо этого оглядывал уютную маленькую гостиную, в которой, как ему казалось, он не бывал уже сто лет и отмечал, что на самом деле здесь ничего  не изменилось: на полу все также были разбросаны игрушки близнецов, круглый журнальный столик как и всегда завален газетами и тетрадями,  диванчик  застелен все тем же клетчатым покрывалом, а в стареньком продавленном кресле возле окна, лежит вязание Рейчел. «Словно я отсюда никуда не уходил», – с теплотой подумал Калеб.

Он подошел к серванту, разглядывая стоявшие на нем в рамочках фотографии семьи Беннетов и с удивлением отметил, что среди них появилась одна новая, на которой был изображен он сам, еще совсем тощий подросток в круглых очках с недовольным выражением лица, а чуть позади широко ухмылялась Эмма. Кажется, в тот день она подсыпала ему жуков в суп, пока он не видел, а после, громко хохоча, понеслась в кабинет Джона, когда, возмущенно заорав, он погнался за ней следом. Они с Эммой устроили целую войну, прежде чем наконец решили объединиться и уже вместе действовать против всего мира.

– Калеб! – раздались вдруг радостные мальчишеские голоса.  – Ты пришел!

Едва он успел обернуться, как на него сразу же налетели счастливые близнецы. Юноша не смог не заметить, что у каждого из них на веснушчатом лице было по фингалу. Наперебой они громко загалдели, рассказывая что-то о том, как заперли своего учителя английского в библиотеке, и он, будучи там совсем один, целый час не мог выбраться.

Калеб с широкой улыбкой их слушал. Близнецы были его гордостью. Он лично обучил их большинству проделок, с удовольствием помогал выполнить некоторые из них и всегда выгораживал мальчишек перед родителями.  Однажды он даже подделал почерк, и вместо Джона ответил на гневное письмо из школы, после чего близнецы две недели выполняли все его приказания.

– Фредди, Майки, откуда у вас такие фонари? – спросил их юноша, когда братья закончили свой рассказ.

Рейчел, которая за время их разговора успела сесть в свое любимое кресло у окна и приняться за вязание чего-то длинного и синего, фыркнула и неодобрительно покачала головой, посмотрев на сыновей.

– О, эти шалапаи устроили драку с соседскими мальчишками, – пожаловалась она Калебу, – а сё из-за того, что Джерри нечаянно облил Майка томатным соком.

– Нечаянно!? – возмущенно, полувопросительно воскликнул Майк, взмахнув руками. Его лицо запылало от гнева. – Та он жешь срочно (диал. Кин-Дин – нарочно) на меня его вылил, и новые брюки попортил!

Калеб, смотря на него, еле сдержался, чтобы не засмеяться во весь голос, до того забавно выглядел Майки в этот момент, раскрасневшийся, с ярко-рыжей шевелюрой, он напоминал перезрелый помидор.

– И что, вас обоих побил этот щуплый Джерри? – нарочно поддевая мальчишек спросил Калеб.

Близнецы возмущенно охнули, переглянулись и посмотрели на юношу как на предателя.